Выход где вход

Спустившись с железнодорожной насыпи, Вера обнаружила, что дорога упирается в нескончаемый строй гаражей. Между гаражами виднелся узкий просвет, куда по одиночке просачивались приехавшие граждане. Вера тоже протиснулась в щель и оказалась на фабричных задворках. За фабрикой обнаружилось нечто, напоминающее улицу. Безлюдье, раскиснувшая в грязь дорога, казенный вид ощетинившихся зданий пугали Веру. Никак не удавалось начать поиски нужного места — ни одной вывески на зданиях не было. И узнать было не у кого. Три пьяных мужика, матерно базаривших возле ворот одного из казенных зданий, совсем не вызывали желания их расспрашивать. Наоборот, лучше проскочить мимо как можно скорее.

Дорога продолжала петлять между бараками. От нехороших взглядов редких прохожих слова застревали в гортани. Вера так и не решилась спросить про нужную улицу, боясь привлечь к себе внимание. Надеялась, что дорога сама её куда-нибудь выведет. Переступая через битые стекла и мусор, Вера свернула за угол, страшась и одновременно надеясь, что там откроется что-то новое. Внезапно с яркостью светофора ей в глаза бросилась тётка в оранжевом жилете, пересекавшая улицу. После множества пьяных мужиков и подростков с мутным взглядом, это была первая женщина. А женщинам Вера больше доверяла. К ней можно было обратиться без опаски, расспросить про адрес.

Тётка, указующе помахав руками, доходчиво объяснила, куда пойти и где повернуть, куда после этого подняться, а потом спуститься. Вера почти бегом ринулась по намеченному маршруту. Уже на подходе путь преградила толстенная труба, тянущаяся на уровне человеческого роста. Рывок в одну сторону — в поисках обхода, потом в другую. Тут Вера увидела что-то вроде подкопа — подобие траншеи, вырытой местными жителями. Сползла в траншею, перебралась под трубой и побежала к нужному дому.

У одного из подъездов томилась ярко-красная 'Хонда'. При виде Веры из машины вышла высокая, медноволосая дама в изящно струящейся по её бедрам рыжеватой шубке с коротким мехом, в призывно красных сапожках, с красной же лаковой сумочкой и в красной шляпе с мягкими полями. Рукой в тонкой кожаной перчатке (разумеется, красной) непринужденно захлопнула дверцу.

— Ох, простите, — запричитала Вера. — Я почти на полчаса опоздала. Но своим ходом крайне тяжело добираться.

— Ничего, ничего, — понимающе заворковала дама. — Я же ждала в машине — не на улице. Пойдемте — покажу Вам квартиру и оставлю ключи, чтобы Вы сами могли ездить. Мы с мужем слишком заняты…

В подъезде дама брезгливо поджала губы, подобрала полы своей шубки и величаво поплыла на верхний этаж. За ней пыхтела Вера, по дороге изучая обстановку и ёжась от отвращения. Стекла в подъезде были выбиты. По этажам гулял ветер. Никем не убранные щепы и осколки, похоже, не первый год усеивали лестничные пролеты. Открытые почтовые ящики держались на одном гвозде. Покарябанные, местами прожженные, а кое-где — изрезанные ножом, двери в квартиры пугающе намекали на постояльцев. Пол с подоконниками покрывал густой слой окурков, засохшая блевотина и осколки битых бутылок. Между третьим и четвертым этажами натюрморт дополняла пара шприцов. На облупившихся стенах красовались анатомические картинки с подписями — длинно, подробно, матерно. Вера похолодела, поняв, что в следующий раз будет подниматься по этой лестнице одна, уже без хозяйки.

— Ну, вот и наш этаж, — выдохнула запыхавшаяся дама, добравшись до последнего. — Сейчас посмотрим квартиру.

Вера взглянула на старую проломленную дверь, возле которой они остановились. Огромная дыра в ней была заколочена фанерой, кое-как прибитой гвоздями. Судя по вывороченным шляпкам гвоздей, заплатку недавно пытались отодрать.

— Пугаться нечего, — успокаивающе защебетала хозяйка. — Дверь бомжи проломили. У них здесь раньше притон был. Но мы их выгнали. Специально милицию из своего района привозили. За отдельную плату, разумеется. А потом всё заколотили.

— Похоже, они пытались сюда вернуться, — Вера ткнула в покореженные шляпки гвоздей. — Я-то не смогу сюда каждый раз привозить милицию.

— А чего им возвращаться? Они вон по заброшенным фабрикам живут. Вы же эти фабрики видели по дороге? Там полно места. Гуляй — не хочу.

— Места всегда не хватает, — поделилась опытом Вера, осторожно заглядывая в квартиру.

В нос шибанул едкий запах мочи и какой-то протухшей пищи. На полу в комнате валялась куча грязного тряпья и черная изнутри кастрюля с разложившимися остатками еды. Потолок пестрел темно-зелеными подтеками, хотя на последнем этаже заливать сверху, кроме Матушки Природы, было некому. Бывший цвет засаленных обоев не поддавался определению. Хмурые окна почти не пропускали света. А облезлые доски пола угрожающе проседали под ногами.

— Не обращайте внимания на грязь и тряпье, — нежно уговаривала дама. — Это все от бомжей осталось. Тот, кто захочет купить квартиру, пусть лучше сделает ремонт на свой вкус. Зачем мы сами тут будем что-то делать?

— Вы серьезно думаете, что кто-то захочет? — недоумевала Вера, прикидывая, как поделикатнее сообщить хозяйке, что квартиру продать невозможно.