Выход Силой

— Не смею вас больше задерживать, юноша, — отчетливо выговаривая окончания, так же на сканди, прорычал начальник. — Вы, кажется, торопились на урок гимнастики? Кто, кстати, у вас наставником?

— Аполлон Рашидович Иоаллиадис, — сверившись с расписанием, отрапортовал я. Боги! Наша империя столь огромна, столь богата на народы и племена, что только Рим в эпоху расцвета мог бы с ней поспорить. Но и там такого безумного сочетания в именах не нашлось бы. Латиняне до сих пор трогательно относятся к чистоте крови. Да чего уж там — таких расистов, как они, еще поискать нужно.

— Я сообщу ему о причине вашего опоздания, — пообещал главный стражник Лицея и отвернулся к своим людям, заканчивая разговор. Мне же оставалось только торопливо закончить переодевание и бежать в гимнастические залы.

Аполлон Рашидович оказался здоровенным — на две головы меня выше и вдвое шире — как тролль, густо поросшим жгуче-черным волосом, человечищем. Эллины, или как они теперь предпочитают себя называть — ромеи, насколько мне было известно, по большей части — блондины. Но этому, от Эллады достался только классический нос и фамилия. Что, в общем-то, и следовало ожидать.

— Отличное начало, новичок, — баритоном, что должен сводить с ума впечатлительных дамочек, выговорил Иоаллиадис. И кивнул, сам с собой соглашаясь. — Опоздание на первое же занятие — дебют достойный разгильдяя.

Я пожал плечами. Не стану же я оправдываться! Прямых оскорблений этот потомок многих народов искусно избегал, а всю глубину его заблуждений, как я надеялся, ему объяснит начальник лицейской стражи.

— Я смотрю, — снова кивок, — ты не особенно разговорчив. Не соизволишь ли представиться? Или и это я должен сделать за тебя?

Не заметил, чтоб этот притворяющийся учителем бугай вообще что-то успел за меня сделать, но и уточнять не стал. Моей задачей, напомню, было поменьше привлекать к себе внимание. А я и так уже несколько выбивался из образа обычного провинциального школьника.

— Антон Летов, — назвал я свое имя.

— Позволено ли мне будет узнать, какими видами спорта ты интересуешься? — не отставал Аполлон Рашидович. Класс, растянувшись в неряшливое кольцо, продолжал неспешно бежать вдоль стен зала, вялыми взмахами рук изображая разминку. И я прямо-таки видел, как поворачиваются уши тех моих одноклассников, кому доводилось пробегать мимо нас с учителем.

— Гребля… Фехтование, — поморщившись, выбрал я, наконец.

— Интересный набор, — кивнул и вскинул густые брови неправильный грек. — Кто был чемпионом всеимперских игр по фехтованию в прошлом году?

— Понятия не имею, — честно признался я. — И по гребле на лодках — тоже не ведаю.

— И в чем же выражается, в таком случае, твой интерес?

— Я… гм… в некотором роде — практик. Не теоретик. Смотреть, как это делают другие, мне не особенно интересно.

— Практик, — сто пятидесятый раз кивнул учитель. — Бежал? То есть, разминка тебе не требуется? Прошу к турнику. Посмотрим на подтягивания практика.

И гаркнул во всю мощь своей бочкоподобной груди:

— Класс, стой. Парни строятся у турника. Девушки — дыхательные упражнения.

Кольцо бегущей молодежи сломалось. Одноклассники, изображая крайнюю степень усталости и успевая на ходу разговаривать, поползли к указанным преподавателем гимнастики местам. Девчонки еще заинтересованно постреливали в мою сторону глазами. Парни же, резонно подозревая, что не одному мне отдуваться на стальной перекладине, явно счастливыми не выглядели.

— Эм… Учитель? — позвал я Иоаллиадис, добравшись до турника.

— Не «учитель»! — деланно вспылил полуромей. И принялся трясти головой на каждое свое слово, словно голубь, танцующий для голубки. — Наставник. На худой конец — ментор. Me intelligis?

— Ita, Mentoris[11], — улыбнулся я. Уж чем-чем, а языками меня трудно напугать. В дополнение к славянскому, который повадились теперь называть русским, я свободно говорил, читал и писал на тюркском, латинском и сканди, включая dansk tunga — языке данов Ютландии.

— Вы не сказали — сколько раз мне нужно совершить упражнение.

— Вы не на торгу, юноша. Раз уж объявили себя практиком, любопытно будет взглянуть, на какое количество подтягиваний вас хватит. Однако будет печально, если их не наберется и дюжины. Для вас печально. Ибо в этом случае положительной оценки вам, господин практик, не видать, как своих ушей.

— Bene, Mentoris, — согласился я. Тем более что в его требованиях не было ничего запредельного. Легкая разминка для того, кто часами может двигать взад-вперед тяжеленное весло древней ладьи.

Легко подпрыгнул, и повис на перекладине. Троллья отрыжка! Специально же выбирал майку с длинными рукавами, и не подумал, что они могут и не помочь в таких вот случаях. Ну и конечно рукава задрались, открыв взорам чужих краешек татуировок — рунных цепей обвивающих предплечья. И еще запахи. Резкий запах пота, прелого наполнителя в гимнастических матах и зависти моих одноклассников. Взгляды чуть ли не буквально кнутами исполосовали мои руки и спину. Очень, я вам скажу, неприятное ощущение.