Выход Силой

— Хлеб? — удивился я смене темы. И поймал себя на мысли, что испытываю чуть ли не наслаждение, общаясь с этой странной девчонкой. Во всяком случае, у меня ни единого раза не получилось предсказать ее следующую фразу.

— Да-да-да, твоя милость. Хлеб. Обычную булку хлеба за… Ты хотя бы знаешь: сколько хлеб стоит?

— У нас хлеб пекли на кухне. И я много раз помогал поварихам, — губы сами собой расползались в улыбку. И чем серьезнее становилось лицо Баженовой, тем сильнее я забавлялся. Пришла вдруг мысль — к чему пытается подвести меня эта доморощенная дознавательница. И даже азарт почувствовал — сможет докопаться до правды или предложит подходящую, по ее мнению, версию и на том успокоится? — Ближайший продуктовый магазин в Улалу. Это от нас примерно сто семьдесят верст. За хлебушком не набегаешься. Но ты меня заинтриговала. Так сколько этот твой хлеб стоит?

— Ногату за двухфунтовую булку, — подалась моему напору Ксения. — Согласна. Пример не особенно подходящий. Но я это к чему веду. К тому, что тебя нет в Сети. Вообще. Лиц мужского пола, живущих в сибирских княжествах и носящих имя «Антон Летов» больше тысячи. Но среди них нет тебя.

— Откуда мне было знать, что это будет так важно для тебя? — пошутил я.

— Боги! Его нет даже на лицейских ученических форумах, а он смеется! Как ты не поймешь?! Если тебя нет в Сети, то тебя как будто бы и вовсе нет!

— Спорное утверждение, — пожал плечами. Совершенно, кстати, мне не свойственный жест. Не иначе, как полугрек Иоаллиадис плохо на меня повлиял. — Я есть.

— Да я вижу, — тоном сварливой жены, подперев для полноты образа бока кулаками, проворчала Баженова. — Понимаешь, в Сети ты можешь быть кем угодно. Это в классе, за соседней партой, ты всего лишь скучный школьник. Такой же, как сотни или даже тысячи других. А во всемирной паутине, что бы ты ни ляпнул, какой бы бред не выплеснул на электронные страницы, всегда найдется целая куча народа, кому этот словесный понос покажется откровениями мудреца. И вот когда поиск не дал результатов, я была немного озадачена. Кто этот парень? Что он может? Чему обучен? Каков круг его интересов? И почему мастерку понадобилась я? Почему не послал разобраться со строптивым провинциалом своих громил? И тогда я стала наблюдать за тобой! Понял теперь?

— Честно говоря, не особенно, — попробовал скрыть улыбку в ладони, но глаза выдавали. А эта девушка, как оказалось, умеет не только смотреть, но и видеть. Урок мне на будущее!

— Что именно во мне тебя так развеселило? — нахмурилась она. И добавила с явным сарказмом: — Твоя милость.

— Честно?

— Ну рискни, если не боишься.

— Не, — качнул я головой. — Не боюсь. В этом Лицее мне нет соперников.

— А я?

— Славянский Спас? Наверняка до ранга «наставник» дошла? Прости, но и ты.

— Демоны Ночи! Да кто же ты такой? Нет. Стой. Не говори. Я скажу сама. Не зря же я столько времени на это потратила!

— Ну, рискни, — хмыкнул я.

— В общем… В общем, я задумалась: почему в этом княжестве так много людей носят фамилию Летов?

— О, это страшная тайна, — успел ввернуть я, пока Ксения набирала воздух для следующей фразы.

— Да-да, — поморщилась девушка. — Это тебе, уроженцу княжества, все сразу понятно. А я моталась с наемным отрядом по всей империи. Последние только два года в Берхольме прожила.

— Извини. Я не знал, — повинную голову меч не сечет. Да и наставники рекомендовали почаще просить прощения у представительниц слабого пола. Объясняли это тем, что, мол, мы, мужчины, с точки зрения женщин, вообще во всем виноваты.

— В чем именно? — однажды решился я уточнить у древнего, как снежные шапки Алтая, эконома.

— Во всем, Антонушко. Во всем, — не особо понятно пояснил тот, и тяжело вздохнул.

— Проехали, — махнула рукой фрекен Баженова. — Мне было интересно читать историю Летовых. В первом веке отрядом в триста человек суметь пройти так далеко на восток от Хольмгада — это прямо эпическое деяние…

— Воинов было только шестьдесят. Еще около тысячи — простые крестьяне с семьями, — я использовал слово «ektemanns», что, вообще-то означает «истинные воины». Тот, кто в сражениях полагается не только на силу рук, и крепость стали, но и обладает дарованной Богами Силой магии. Бритты называют таких людей варлордами, латиняне magus bellator, а константинопольские ромеи полимагусами. И даже в те легендарные времена, в эпоху Богов и Героев, шесть десятков таких витязей были могучей силой.

— В сети пишут о трех сотнях…

— Врут.

— Да пусть хоть демоны ночи сожрут их гнилые сердца. Сути это не меняет. Легендарная семья. Фантастическая.

Я фыркнул и никак не стал комментировать. Как и говорить о том, что в стране найдется уйма людей убежденных в обратном.