Выход Силой

Подполковник, давший, кстати, несколько весьма дельных советов во время посещения норы завхоза, ушел за машиной, в багажнике которой уютно проспали всю нашу беготню видавшие виды чемоданы. А я остался один на один с комендантом в как-то пустовато выглядевшей комнате. Ни штор, ни завалящего коврика у двери. Только грязный пол, мусор в углу, и видавшая виды кособокая мебель, словно бы только что из скупки для бедных.

— Ну-с, юноша, — потер руки хитрец. — Осматривайся, располагайся. Я потом еще… Попозже загляну.

— С-стоять! — глухим и свистящим, быть может — даже чуждым Мидгарду — голосом прошелестел я. На сканди, естественно. Потому что истинный рус и должен говорить с зачарованным народцем на языке рун и соленого ветра. Так говорить, словно бы удар секирой, или гул в натянутых снастях. Так, как брызги крови шлепают по умбонам щитов, или как ревет пламя, пожирающее жилища врагов. Дома, в своих горах, в усадьбе, живущие в потаенных нишах древнего строения, ниссе[8] леденели от ужаса, стоило мне так заговорить.

Сработало и с этим. Было у меня подозрение, что этот… хозяйчик мужского общежития, не совсем человек. Если конечно его в сопливом детстве не роняли в чан с чародейским составом каким-нибудь.

— Йоль ушел, веттир[9] остались, — обещанием смерти прошелестел я застывшему уже практически на пороге существу. — Знаешь, кто я?!

Существо прищурилось, потом все его тело как-то ужалось, стало еще меньше, еще боле непохоже на человеческое. Одни крупные мохнатые уши, которых прежде видно не было, чего стоили!

— Да-да, господин, — захлебываясь словами, на самой грани членораздельности, пролепетал «маленький братец». — Ошибся. Попутал. Не признал…

— У меня тут список, — достал я бумагу, под которой красовалась моя подпись. Вот уж не думал, что пригодится на что-то путное. — Будем проверять. Как тебя тут называют? Комендант?

— Не-не-надо проверять, — и вовсе огорчился тот. — Исправлю. В один миг все будет, господин. И даже лучше. Уж для Вас-то, поди, расстараюсь…

— Ты, наверняка, и живешь где-то здесь? — продолжал нагнетать я, намекая на то, что ниссе обычно очень привязаны к гнездам. В сказаниях часто встречается описание того, каким именно образом изгоняют провинившихся местечковых духов. И начинают процесс герои прошлых эпох всегда именно с уничтожения жилищ.

— Не-не-ненадо, — простонало существо, и даже прикрыл голову ладошками. Словно бы это могло его спасти. — Не-нее-надо.

— Я сейчас выхожу за вещами, — рычал я, вымещая на беззащитную тварь все обиды свалившиеся за день. Все бестолковости, прикрытые толстым слоем воображаемых традиций. Грубость и равнодушие сотрудников лицея, защищенных непробиваемым щитом обычаев. Кто-то должен был за это заплатить, и вот этот «кто-то» нашелся. — А когда вернусь, здесь нахожу чистоту и уют… И потом… Всегда чисто, одежда всегда в полном порядке. Иначе…

— Не-не-надо иначе, — дрожал ниссе.

— Иначе я иду тебя искать, — подвел я итог. По-другому они не понимают. Жалость почитают за слабость, и уважают только силу.

Это ради них в древности снимали с лодей головы драконов. Не ради людей. С людьми можно договориться, убежать или убить, если достичь соглашения не получилось. Твари понимали только язык силы. Только так. И деревянные морские змеи, по каким-то, одним тварям ведомым, причинам, вызывали у местных духов прямо-таки приступы бешенства. Грязь в котле с кашей, оступиться и упасть в самый неподходящий момент, залетевшая в рот муха в момент произнесения заклинания. Веттир гадили пришельцам без устали и с какой-то изощренной изобретательностью. Можно найти гнездо такого вот — домового — духа. Или выжечь лежбище духа лесного. Но нельзя воевать с каждым кустом или корягой.

Если конечно ты не Летов.

Опекуна, успевшего подъехать к дверям общежития и начавшего выгружать поклажу, нашел будучи в прекрасном расположении духа.

— Успел познакомиться с соседом? — первым делом поинтересовался Варгов, когда багажник был заперт, и я взялся за ручку громоздкого чемодана. И, верно от неожиданности и удивления, я уже открыл было рот, чтоб спросить: откуда тот мог узнать о буквально только что состоявшемся разговоре с «соседушкой», но не успел произнести и слова. Подполковник сам себе ответил. — А, ну да. Время еще раннее. Сосед наверняка еще на уроках. Или в клубе.

Начинались ранние зимние сумерки. День склонялся к вечеру, и по логике вещей, младшеклассник, коему не повезло оказаться моим соседом, и про существование которого я совершенно забыл, должен был быть уже у себя в комнате. Просто… Просто мне не было до него никакого дела.

Повезло, что нужный этаж был вторым. А не пятым, например. Проклятые чемоданы были словно свинцом залиты, а не аккуратно уложенными тряпками. Пока дотащил все четыре по очереди, взмок второй за сегодня раз.

— А ничего у тебя тут. Уютненько, — похвалил Варгов расстаравшегося на славу коменданта.