Выхода нет

В.: Тогда зададим другой вопрос, не интеллектуальный. Что нам делать?

У.Г.: [Смеется] Нам веками говорили, что делать. Почему мы задаем один и тот же вопрос – «Что делать?» Что делать с чем? Я пытаюсь обратить ваше внимание на то, что желание вызвать в себе изменения – это причина наших страданий. Я могу сказать, что менять нечего. Но приходят учителя-революционеры и говорят нам, будто есть нечто, что необходимо кардинальным и революционным образом поменять. Тогда мы принимаем на веру то, что есть такая штука, как душа, или дух, или «Я». Я все время утверждаю, что не обнаружил ничего, похожего на «Я», или душу.

Этот вопрос преследовал меня всю жизнь, и вдруг меня осенило: «Нет никакого „Я“, которое нужно реализовать. Какого черта я делал все это время?» Понимаешь, это как удар молнии. Как только она в тебя попала, весь механизм тела, контролируемый этой мыслью [о «Я»], разбивается вдребезги. Остается только удивительный живой организм с его собственной разумностью. Все, что у тебя остается, это пульс, биение и трепет жизни.

«Должно быть что-то еще, и мы должны сделать что-то, чтобы стать частью целого». Такие потребности возникли из нашего предположения, что мы созданы для более великой цели, чем другие виды на этой планете. Вот в чем наша изначальная ошибка. Культура ответственна за то, что мы сделали такое предположение. Таким образом, мы начинаем верить, что все мироздание создано ради человека. Потребность использовать природу в своих целях создала все эти экологические проблемы. Нам не так легко разобраться с этими проблемами. Мы дошли до точки, откуда нет пути назад. Можете еще раз сказать, что я пессимист.

Суть в том, что мы, вероятно, оказались в месте, откуда нет пути назад. Какова судьба человечества и что нам делать? Все, что порождено мыслью, разрушительно по своей природе. Вот почему я часто говорю в своих беседах или интервью, что мысль по своей сути, своему выражению и своему действию – фашист. Мысль заинтересована в том, чтобы защищать себя, и всегда создает вокруг себя границы. И она хочет защищать границы. Вот почему мы создаем границы вокруг себя: наши семьи, наши нации, а потом эта планета.

В.: Я восхищен, поскольку это одна из самых последовательных интеллектуальных бесед, что у меня были за долгий период. У.Г.: [Смеется] Я могу быть кем угодно, но только не интеллектуалом. Люди задают мне вопросы, а я говорю им, что я неуч.

В.: Однако Ваша логика абсолютно последовательна. Логичность Вашей позиции неопровержима. Мне кажется, лучшее, что можно сделать, это в некотором роде то, что делали христианские мистики. Они говорили, что Бог – это ничто. У.Г.: Выдающиеся люди.

В.: Это ведет их к почти абсолютному молчанию до самого конца. Почему Вы говорите? Я задаю Вам этот вопрос. У.Г.: Почему я говорю?