Выключаем свет (СИ)

Нам говорят, что сейчас покажут рейтинг каждого в голосовании. Ребята радуются. Не уверена, что хочу видеть своё место в списке, но, даже если я не посмотрю на экран, в ту же секунду услышу, как все кричат, что Крис оказалась на последнем месте. Все экраны вмиг загораются. Я вижу свою фамилию на первом месте. Вау. На втором месте — Родион, на третьем — Макс. Облегчённо вздыхаю и смотрю на него. Вот тут даже не приходится ловить его взгляд — он в упор смотрит на меня, словно пытаясь что-то разглядеть. Я улыбаюсь ему — он вскидывает брови и уходит в спальню.

Что бы там ни было, прости меня.

27 апреля, пятница, студия команды MALFA

Мы с Русланом уже записали свою песню, и он уехал в башню. А я вместо того, чтобы последовать его примеру, опять нарушаю все возможные правила — остаюсь на студии, чтобы уехать вместе с Максимом. Сначала я делаю вид, что мне срочно нужно в уборную, потом встречаю в коридоре Фадеева и разговариваю с ним минут десять. Когда тянуть время больше не получается, я захожу в помещение, где Макс записывает свою новую песню. Я надеюсь, что он не выгонит меня оттуда.

«Променяю воздух на сигареты,

Ты сегодня очень плохо одета.

Помнишь, раньше здесь летали ракеты?

А сегодня пусто, пусто, пусто».

Я сажусь на диван, который стоит за креслом звукорежиссёра, и впитываю в себя этот голос и эти слова. Здесь нас не снимают, я могу делать всё, что хочу. Могу смотреть, как хочу, говорить и смеяться с ним без перерывов. Хотя времени у нас не так много.

Максим замечает меня сразу после того, как записывает припев. Открывает глаза и видит, как я сижу и смотрю на него. Но он не прекращает петь — мы смотрим друг на друга, и у меня начинает дрожать всё тело. Я сжимаю кожаную обивку дивана, потому что мне кажется, что прямо сейчас моя душа может вылететь и оказаться в его теле. Мне кажется, что именно этого она сейчас хочет. Его голос пробирается под кожу, и я, чёрт возьми, не знаю, что с этим делать. Я не могу оторваться. Теперь мне кажется, что раньше меня сдерживали только камеры.

Его волосы опять растрёпаны, и вообще мытьё головы — не его любимое занятие. Но он без этого совсем не Свобода. Когда он поёт — всё его тело отдаётся ритму и дышит этой песней. Мне кажется, ни один человек на свете, увидев его, не сможет отрицать, что он занимается своим делом. Я восхищаюсь им до глубины души. И мне хочется сказать ему это прямо сейчас. Но мне кажется, сейчас я говорю это взглядом.

Через пятнадцать минут, наполненных тысячами наших переглядываний и сотнями сжиманий моих кулаков, он записывает последнюю ноту. Он свободен. Мы можем ехать домой. Максим благодарит звукорежиссёра и выжидающе смотрит на меня.

— Идём?

— Да, — отвечаю я и киваю несколько раз подряд.

Он смеётся и пропускает меня вперёд.

— Нам бы поспешить, ты сколько уже тут без дела?

— Минут сорок.

— Кошелева, ты хочешь, чтобы тебя отругали?

— Нет, хочу, чтобы у нас всё было так, как раньше.

— А что поменялось? Ты же сама хотела меньше общаться.

— Я не могу так.

Он останавливается около выхода из студии, мы стоим друг напротив друга. Смотрю на него снизу вверх как маленькая девочка и пытаюсь не сказать вслух, какой он сейчас красивый. После записи песни, в своей рубашке, с лохматыми волосами.

— А я не могу так, как раньше.

Я не выдерживаю — обхватываю его за шею и обнимаю, что есть сил. Сжимаю его тело так, как будто не смогу сделать этого больше никогда. Но отчасти это правда — скоро мы вернёмся в башню. Такого удовольствия позволить мы себе не можем. Он тоже обнимает меня, но не так сильно. Бережно, нежно, словно я могу исчезнуть прямо сейчас.

— Вот бы никогда не было этих камер, и не надо было вытаскивать батарейки из микрофона, — шепчу я тихо-тихо прямо ему в ухо.

— Это всего на несколько недель.

— А потом?

Он молчит и сжимает меня крепче. Мы стоим так достаточно долго, чтобы начать волноваться из-за времени, но это всё совсем не важно сейчас.

28 апреля, суббота, день концерта

Мы с Софой вместе стоим за кулисами, пока Максим выходит на сцену и готовится к номеру. Я бы хотела посмотреть его выступление из зала, но нам нельзя туда выходить. Кто бы говорил о правилах, да?

— Он крутой, — говорит Софа.

— Ещё какой. — Улыбаюсь я ей.

— Он очень заботится о тебе. Это видно.

— Соф…

— Знаю, знаю, всё сложно. Я просто думаю, что вы вдвоём точно будете в финале.

— Почему? Точнее, он, конечно.

— Потому что ты талантливая, хоть и не понимаешь этого ещё в полной мере. И ты нравишься зрителям. Ты лидер голосования, хоть и на общих сборах не говоришь и не привлекаешь внимания. Мне кажется, что в финале будут те, кто останется собой. Кто не будет себе придумывать никакого образа. А вы как раз такие.