Выключатель

Из ванной вышел Бен, с мокрыми растрепанными волосами и все еще ошалелым лицом. С таким же выражением лица он проснулся; и похоже, до сих пор проснулся еще не окончательно.

– Эх, и начитался я вчера! - завел Бен, усевшись на табуретку и придвинув к себе кружку кофе, - Такая жуть снилась! Как будто я в Зоне... То есть я во сне сижу в каком-то доме, вроде как деревенском, а за окном Зона видна. Монстры там бегают, а я на них через окошко смотрю. И пошевелиться не могу. Вроде не привязан, но ни рукой, ни ногой не могу двинуть. А потом подходит ко мне какой-то пожилой дядька, приносит какой-то прибор. Пластырем приклеивает мне к вискам проводки, на приборе ручки крутит и говорит: "Ну вот, дорогой, теперь тебя будут звать Бенито..." А я не понимаю ни хрена, что это значит и чего он хочет сделать, но стра-а-а-ашно!

Роман перебил беседу:

– Давай ешь скорее, и одевайся. Начальство желает нас видеть. Настолько желает, что сейчас лимузин за нами пришлют.

Ромке велено было ждать в приемной, а Бена вызвали "на ковер" первым. В кабинете его дожидались самолично Шепелев, Вячеслав Андреевич и толстая тетка, имя которой Бен никак не мог вспомнить.

– Ну-ка, голубчик, как ты объяснишь нам массовые заболевания, внезапно скосившие всех твоих инструкторов?! - ехидным тоном спросил Шепелев, даже не ответив на вадимово "здрасьте".

– Не знаю...- растерялся Бен. - Ну, заболели... Люди иногда болеют...

– А также иногда с крыльца падают...

– Вы что, намекаете, будто это я Парфенова толкнул?! Да меня там даже рядом не было, когда это произошло! Вы свидетелей спросите!

– Свидетелей?! - рявкнул Вячеслав и хлопнул ладонью по столу так, что подпрыгнули телефоны и подставка для ручек. - Свидетелей тебе?! Может, еще папу-адвоката позовем?!

– Не трогал я Парфенова! - резко огрызнулся в тон ему Бен. - Меня там не было! Да даже если бы и был... Я в своем уме! После того, когда он меня по ковру швырял, как котенка, приближаться к нему и пытаться столкнуть?! Мне бы и в голову не пришло! Да если бы и пришло, он бы меня самого - башкой о ступеньки! Легко! И вообще... Спросите парней, которые как раз с тренировки выходили. Они скажут, как было; с чего им меня выгораживать?

– Ну, а другие инструктора?

– А что - другие? Вы думаете, что я Равиля отравил? Прокисших щей ему подсунул? Или этого... Ивана Ильича нарочно холодным пивом напоил?!

– Ты не хами! - опять рявкнул Вячеслав. - Вместо того, чтоб на тренировке лучше стараться, ты отлыниваешь и дурака валяешь! Любой предлог найдет для того, чтоб делом не заниматься...

– По-вашему, я и связки сам себе растянул?! - не удержавшись, съехидничал Бен. - А Парфенов тут вовсе и не при чем, да?!

– Ты, похоже, не понимаешь, когда с тобой по-хорошему! - гаркнул Вячеслав с такой громкостью, что ложка в чайной чашке вздрогнула и задребезжала о край. - Если хочешь по-плохому - изволь, я устрою! Мне только повестку твою из папки достать... И пойдешь, как миленький, по команде ать-два! И тогда... Посмотрю я на тебя, как ты там будешь рыпаться...

Бен невольно втянул голову в плечи, а сердце, давно уже учащавшее толчки, понеслось галопом.

– Да не трогал я инструкторов! - выкрикнул он, безуспешно пытаясь перекрыть Вячеслава. - Ничего я им не делал! Ну... Ну как, по-вашему, я мог бы устроить, чтоб они заболели?! Волшебной палочкой наколдовал, что ли?!

– Отвечай на вопрос! - Вячеслав в подкрепление своего окрика шлепнул по столу ладонью.

– Какой вопрос?! - опешил Бен, а в голове у него отчаянно крутилось: "Он же не слушает... Он не хочет ничего слушать... Не хочет и не будет... Бесполезно пытаться что-то объяснить, он просто глоткой берет..."

– Тебе повестку прямо сейчас в руки отдать?! - Вячеслав приподнялся на стуле, чуть наклонившись вперед, и с угрожающим видом уставился Бену в лицо.

Бен шумно вздохнул. "Сво-о-о-о-лочь... Какая сволочь...У меня один выход - я должен сказать "нет". Даже не так... Я должен взмолиться "Нет, пожалуйста, только не это!"

– ...Чтоб ты понял, что мы тут не в игрушки играем?! - напирал Вячеслав.

Бен прекрасно понимал, что еще немного - и единственный шанс выбраться из этой ситуации без потерь - если не считать потерю чувства собственного достоинства - будет безнадежно упущен, но язык не ворочался в пересохшем рту.

"Да чтоб ты сдох, скотина... Заткнись!.. Да заткнись же ты, наконец!!! Заткни свою поганую глотку!!!"

Он сдерживался изо всех сил, чтобы на лице не отразилась ярость, и смотрел в пол. И услышал, как Вячеслав вдруг запнулся на середине слова - вторая половина потонула в неразборчивом сиплом стоне. Бен поднял глаза... Вячеслав судорожно рвал ворот рубашки, и хватал воздух широко открытым ртом. Вернее, пытался захватить, протолкнуть хоть немного воздуха сквозь стиснутые спазмом бронхи, а потом выпихнуть углекислоту обратно - но она, сволочь, не выходит... Воздух не проходит... Бену уже доводилось видеть, как хрипят и задыхаются астматики во время приступа; в компании отцовских друзей был один такой, никогда не расстающийся с ингалятором.