Вынужденный альянс. Советско-балтийские отношения и международный кризис 1939–1940. Сборник документов

Затем перешел к вопросам, связанным с размещением частей вооруженных сил Советского Союза в Латвии. Использовал Вашу ценную и обширную информацию о предыдущем ходе переговоров, чтобы всесторонне познакомить Молотова с недостатками методики работ, несистематическим подходом полпредства Советского Союза к решению вопросов, предпринятыми нашим правительством и учреждениями шагами. Остановился также на представленном посланником Эстонии меморандуме⁶, деятельности и задачах смешанной комиссии.

Молотов в целом был в курсе и высказался, что

– он абсолютно понимает, что, практически подходя к решению столь сложных вопросов, появляются трудности, даже недоразумения, однако при проявлении обеими сторонами доброй воли, удастся во всех делах достичь согласия.

– Заключение конвенции, пока не достигнуто соглашение по отдельным срочным вопросам, он считает преждевременным; это не даст быстрых и практических результатов. Когда важнейшие вопросы будут разрешены, их можно будет обобщить в форме конвенции.

– Также со своей стороны он признает правильным передать решение всех важных вопросов смешанной комиссии.

Затем обсудил с Молотовым поднятые Потемкиным возражения об отправке интернированных польских мужчин в Швецию и Финляндию. Отклонил эти возражения, как несоответствующие действительности, и добавил, что этого также не позволяют наши дружеские отношения с Советским Союзом. Молотов промолвил «я тоже так думаю» и сказал, что он поручил Потемкину информировать посланников Латвии и Литвы после того, как получил сведения, что происходит перемещение поляков самолетами, дабы укрепить вооруженные силы Финляндии. По его сведениям, это происходит главным образом за счет поляков, находящихся в Литве. Если в Латвии этого не происходило, он принимает наш ответ к сведению.

Использовал случай, чтобы попросить Молотова ускорить прием тех интернированных Латвией поляков, которые происходят из быв. Западной Белоруссии и высказали желание вернуться на родину. Молотов поручил секретарю отметить вопрос и обещал решить.

Остановился подробно также на размещении семей военнослужащих в Латвии. Указал, что по нашим поверхностным расчетам, было бы нужно 3-4000 комнат, что нам выделить невозможно. Кроме того, возникли бы вопросы школ, клубов и другие, связанные с размещением семей. Молотов отметил, что он это понимает и, что *)речь может идти о семьях высшего командного состава.*)⁷

На мой вопрос, будут ли у него какие-либо вопросы, которые я мог бы в Риге лично устроить, Молотов ответил, что нет. Важнейшим было дело поляков и некоторые замечания о прессе.

Так как Молотов упомянул прессу, нашел нужным ему ответить, что мне в свое время стало известно от посланника Литвы, что он недоволен нашей прессой. О последнем я информировал свое правительство и получил информацию, что мы делали и будем делать все, чтобы наша пресса в конфликте Финляндии и Советского Союза была бы объективна. Принимая во внимание большой интерес к событиям, мы с удовольствием помещали бы более широкую информацию, предоставляемую Советским Союзом.

На это Молотов ответил, что это правда, что пресса некоторых Балтийских государств, особенно Литвы, падка на сенсации. Однако выяснилось, что неблагожелательные для Советского Союза статьи появляются в газетах со сравнительно небольшим тиражом. В Эстонии же такого не наблюдалось. Если хотят, пусть пишут, это внутреннее дело Балтийских государств, но им это неприятно. Что касается более широкого предоставления информации, то он не желает финляндский конфликт раздувать. Может со временем последует более широкая информация. Они войны не хотели. Военные действия идут нелегко, ибо в силу неблагоприятных погодных условий обе стороны страдают. «Не вечно же будут вестись военные действия…», – закончил разговор Молотов.

Так как заметил, что ему неприятно говорить о делах Финляндии, далее не спрашивал. На прощанье попросил передать господину Президенту Государства и Вам приветы и наилучшие пожелания в новом году.

Прошу принять, многоуважаемый господин министр, мои искренние заверения в глубоком почтении.

Посланник в СССР.

*)Ф. Коциньш*⁾⁸

ГИАЛ. Ф. 2574. Оп. 2. Д. 7390. Л. 133–135.

Машинопись. Оригинал. Лат. яз.

¹ Номер вписан черными чернилами.

² Вписано на полях слева красными чернилами.

³ Вписано на полях слева синим карандашом.

⁴ Вписано на полях справа черными чернилами.

⁵ Вписано на полях слева черными чернилами, подпись.

⁶ См. док. № 43,44.

⁷ Подчеркнуто черными чернилами.

⁸ Подпись черными чернилами.

№ 49

1940 г., января 22, Москва. – Отчет Ф. Коциньша В. Мунтерсу о беседе с В.М. Молотовым

МИССИЯ ЛАТВИИ

LEGATION DE LETTONIE

Москва, 22 января 1940 г.

Секретно.

№ *)7/sl*)1

Высокочтимому

Господину В. Мунтерсу,

Министру иностранных дел,

Рига.

*)О.

Информировать Д. Д.

но кроме не циркулировать

В. М.

30.1.40*)²

*)А Лг*)³

*)Поступило

31.1.40