Читаем Выпуск 1. Петербургские авторы конца тысячелетия полностью

Алибаба Викторовна (она опять польщена). Ну, все, все, Воркис. Вперед!

Алибаба Викторовна делает неожиданно сильный удар ломиком в трубу фонтана, отчего оттуда летят брызги льда. Она делает еще один удар, наклоняется, сует голову в трубу, потом начинает туда ввинчиваться. Удары становятся чаще, летят ледяные брызги. Алибаба Викторовна целиком скрывается в трубе. Воркис ногой грубо пинает фонтан. Тут же пугается и пинает его еще дважды, нежнее. В ответ удары в трубе фонтана замирают, потом раздаются три ответных удара. После этого удары в трубе возобновляются и больше не прекращаются.

Воркис. А говорила не пролезет… Тьфу! (Плюет, тут же вновь пугается, смотрит себе под ноги.) Ну вот, слюна замерзла. Будет знатный морозец! Ох, и знатный! Крепко придется Алибаб Викторовичу подолбить. Ох, и крепко! А я займусь, наконец, нашим секретиком! Ох, и волшебным! Ох, и займусь! Я его употреблю, навсегда впаду в детство!.. Буду сверху маленьким, внутри умным! (Потирает руки, смеется, идет к подвалу.) Ну что еще сказать? Какая же она все-таки… (Спускается в подвал. На секунду высовывается.) Совершенная! (Исчезает из виду.)

Второе действие

Картина первая

Подвал. Низкий, покрытый плесенью потолок. Все пространство подвала перегорожено трубами, затянуто паутиной и захламлено. Слышно, как где-то сочится вода. В углу гудит огромный котел. В подвал выходят три железные двери.

Верхом на Помогае въезжают Фрява и Маша.

Маша. До Большого бака… Повернули направо, потом в окно… Пролезли за бойлером, затем по трубам, два поворота налево… Снова мимо Того Же Самого Бака… Это Мурманск! (Оглядывает подвал.) Ну, и где тут будут меня покупать? (Оглядывает подвал еще раз, с выражением.) НЕУЖЕЛИ ТУТ?!! (Слезает с Помогая.) Тут же сыро! (Подходит к окну подвала, выглядывает из окна.) Странно… Вон наш дом!

Помогай. Тот дом, да не тот!

Маша. Почему?

Помогай. Сказано тебе: не тот! И не спорь!

Маша. Как же так? Вон наше окно! И елка в окне светится! Елку видите? А видите, ей бабуля новую пику надела?!

Помогай. Плевать. Елки во всех окнах светятся!

Маша. Послушайте! Куда это вы меня привезли, а? Всю измазали! Измучили! Платье порвали! На что это похоже? Хоть бы зеркало какое сюда… Нет, я так больше решительно не могу! Трудности, конечно, трудностями, но чтобы ТАКИЕ! Это чересчур! Кроме того, я сильно сомневаюсь…

Помогай. Молчи. Это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО Мурманск! Кроме того, нам необходимо найти секретик до наступления Нового года. Иначе завтра все придется начинать сначала.

Маша (еще раз приглядевшись через окна подвала к дому напротив.) А ведь и вправду, кажется, не тот дом! Фасад вроде тот, а вот крыша… Крыша явно не та! Правда, Фрява?

Помогай. Вот и отлично. Сказано Мурманск — значит, Мурманск. И все!

В одной из труб, проходящих вдоль стены, раздается отчетливый троекратный стук.

Маша (взвизгивает). Ай, тут мыши! (Падает в обморок.)

Фрява (подхватывает Машу на руки). Ну какие в трубах могут быть мыши, дурочка?!

Маша (томно). Ты, Фрява придумай, пожалуйста, что там стучит?

Фрява. Ну, это, например… вода!

Маша. Как, вода?

Фрява. Да так. Такая, знаешь, стукловатая вода: бежит себе потихоньку да потихоньку стучит.

Маша (открывает глаза). А у тебя сильные руки, Фрява!..

Фрява. Может быть. Я по утрам зарядку делаю. (Опустив Машу на пол и обойдя подвал, останавливается возле дверей.) Итак, перед нами три неизвестные двери…

Маша (садится на подоконник, на всякий случай поджимая ноги). Ты прочитай, пожалуйста, что там написано. Мне отсюда не видно!

Перейти на страницу:

Все книги серии Ландскрона. Сборник современной драматургии

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги / Драматургия