Выпускник

Вот рынок неожиданно разочаровал. И сильно. Понятно, что зима это вам не лето. Открытые прилавки просто пустовали. Торговали только три обычных магазина. Причем цены неприятно удивили. Алхимические реагенты (травы, минералы) продавались в одном магазине со специями и чаем. Были расфасованы по пакетикам и имели цену если и ниже, чем в аптеке Баяна, то не слишком. Разве что ассортимент был шире, но с летним, конечно, не сравнить. С обычными специями и чаем та же картина. А уж за чай, от которого еле заметно отдавало магией, хозяин лавки запросил десятикратный вес в золоте.

– Вот ведь наглый, – подумал Петя, выходя из лавки, так ничего в ней и не купив. – И откуда он здесь взялся? Летом тут вроде ханцы заправляли. Хотя с такими ценами…

День на раздумья у него еще имелся, но было сомнительно, что удастся купить что-нибудь дешевле. Как-то нехорошо получается.

В лавке с тканями за прилавком стоял ханец, но легче от этого не стало. Наоборот, Петю возмутило, как нагло этот торгаш попытался впарить покупательнице отрез обычного шелка под видом магического. И по тройной цене. Достал какой-то лоскуток и продемонстрировал, что тот не реагирует на пламя свечи. Но, во-первых, лоскуток и вправду фонил магией, а во-вторых, если так быстро водить огоньком, то и обычная ткань загореться не успеет. А иначе, по утверждению продавца, нельзя. Ткань закоптится и цену потеряет.

Впрочем, для особо ценных покупателей, к которым ханец Петю не отнес, на прилавке лежал рулон ткани, действительно магической. Но уже запредельно дорогой, якобы из-за особо редкой окраски. Ибо привезен из совсем уж дальних мест.

Это хозяин лавки (или только приказчик) не Птахину рассказал, а какой-то даме, что одновременно с ним в лавку заглянула. Офицерская жена? Знаком с ней Петя не был, да и не спешил представляться. Уж больно пронзительным взглядом изучала эта госпожа его лицо и мундир, задержавшись на значке академии. Ордена кадет перед походом на рынок надевать не стал. Материал для сплетен собирает, что ли. Поспешил выйти, пока вопросы задавать не стала.

Переждал в третьей лавке, которая торговала всяческой едой и имела при себе небольшое кафе. Заказал себе чаю. Пока раздумывал, что к нему взять из местных вкусностей, к нему подошла Анна.

– Рекомендую взять ма чиу, их здесь вкусно готовят, – сказала она. – Еще что-нибудь из османтуса и, если не спешишь, яблоки в карамели. – И после небольшой паузы: – Яблок побольше. Я их тоже люблю. Ну как, пригласишь меня за свой столик? Давно не виделись. И мне интересно, как там в Баяне дела обстоят. Расскажешь?

В принципе, почему бы и нет? В отличие от тканей и чая, в этой лавке цены не ломили. Хозяева не такие жадные или потому, что еда долго не хранится?

– Конечно, садитесь.

– Может, перестанешь мне выкать? Как будто никогда раньше знакомы не были. Давай считать, что свое презрение мне ты уже выказал, а дальше поговорим спокойно. Мне, правда, интересно, как там дома. А отец на письма не отвечает.

Последнее она произнесла спокойным тоном, но было видно, что ей это совсем не доставляет радости.

После неудачного похода по лавкам Петя и сам был рад отвлечься. Так что стал рассказывать. Поначалу собирался отделаться общими словами, но Анна впилась в него буквально как клещ. И вытянула из него даже такие подробности, о которых он и сам не подозревал, что знает. Сестра была неплохим источником сплетен, но он всегда считал, что пропускает ее рассказы мимо ушей. Однако же при таком допросе оказалось, что все помнит. Даже сам удивился, какой ерундой, оказывается, память забита.

Так что рассказал и об аптекарях, и их соседях, и о подружках, и о городском начальстве, и о кадетах, кто куда отправился, и чуть ли ни обо всех постоянных и временных жителях городка. Часа три так просидели. Сначала чай пили, потом там же пообедали. Несколько странно со сладкого на лапшу и мясо переходить, но Петя съел все с удовольствием. Хорошие здесь повара.

А вот Анну о ее жизни расспрашивать не стал. Хотя она, судя по всему, была не прочь на эту тему поговорить. Не похоже, чтобы она была очень счастлива, хотя сейчас живет явно небедно. Не к чему на себя чужие заботы грузить. Да и живет она сейчас с Шуваловым. Сама с ним уехала и, наверное, на что-то еще надеется. Хотя, если честно, за прошедшее время еще красивее стала. Или это от более дорогой одежды такое впечатление?

Пусть она со своими проблемами сама разбирается.

Еще раз по лавкам Петя не пошел. Провожать Анну до дому тоже не стал. Да она и не настаивала. Хотя в лавке-кафе они не одни были, так что их долгий разговор наверняка многие заметили. И в городке скоро об этом каждая собака знать будет. Может, Анна к этому и стремилась? Надеется у Шувалова ревность вызвать? Или пути отступления прощупывает?