Выпускной бал в чистилище

Она поспешила к гаражу. Там в углу стояла машина Ба. За пятьдесят лет в этой отдельно стоящей постройке мало что изменилось. Даже запах остался тот же. Мэгги почувствовала, как ее куда-то тянет, словно знакомый запах отправил в далекое будущее телеграмму и мгновенно получил на нее ответ. Тяжело дыша, Мэгги подняла дверь гаража, морщась от того, что та не желала открываться бесшумно. А потом скользнула за руль и сунула ключ в зажигание. Не включая фар, она выехала задом из гаража, остановилась на середине подъездной дорожки и посигналила – вышло до того громко, что сердце у нее чуть не выскочило из груди, словно пытаясь отыскать выход из реберной клетки. Она положила руку себе на грудь, пытаясь успокоиться и одновременно отыскать, где включаются фары. Ага, вот они. Лучи света ударили в окна дома, в его передний фасад, а спустя двадцать секунд дверь распахнулась и почти сразу снова захлопнулась. Мэгги медленно досчитала до десяти и выехала с подъездной дорожки.

Она не увидела, как через несколько мгновений после этого дверь в доме снова распахнулась и во двор выбежала Мэри Смит.

12 Время плясать

Когда она приехала, бал уже был в разгаре. Мэгги заметила на тротуаре всего одну парочку, направлявшуюся ко входу в школьный спортзал. Она завернула на парковку, заглушила мотор и услышала доносившуюся из здания музыку. Кровь у нее в жилах пульсировала, подогреваемая смесью страха и возбуждения в равных долях. О чем она вообще думала, когда решила явиться на выпускной бал без пары? И что будет делать, когда войдет? Мэгги подумала, что ей нужно немедленно сесть обратно в машину и вернуться назад, в относительно привычное и безопасное пространство дома Ханикаттов, пусть даже это и не был сейчас ее собственный дом.

Но потом у нее перед глазами возник образ Джонни. Он был сейчас там, внутри, и ей страшно хотелось его увидеть. Она оглядела в зеркале заднего вида свои ярко-красные губы, проверила, нет ли на зубах следов помады. Все было в порядке. Она глубоко вдохнула, выбралась из машины и положила ключи под педаль газа. Она не слишком переживала. В Ханивилле отродясь не крали машины. А в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году уж тем более.

Тротуар у входа в спортзал был устлан толстым красным ковром, по обеим сторонам ярко горели фонари – картинка, вызывавшая в памяти многолюдные кинопремьеры и голливудских старлеток. У входа в зал стоял громадный пиратский сундук, доверху набитый сокровищами, а вокруг, прямо на земле, валялись кубки из фальшивого золота и пластмассовые золотые монеты, поддельные драгоценные камни и мелкие безделушки. Мэгги с опаской заглянула в распахнутую дверь и медленно вошла в пышно украшенный зал. Вход декорировали под затонувший корабль, и поначалу она не видела собравшихся в зале: обзор загораживал дырявый борт фрегата. Но вот она уже оказалась внутри и остановилась на сходнях, жадно разглядывая кружащиеся пышные юбки всех мыслимых пастельных тонов, и рюши, и блестки, и белые блейзеры. Мысленно сравнила собственное платье с платьями девушек в зале, которых то выводили на танцплощадку, то уводили с нее. Она явно оделась не в тон.

Мэгги почувствовала на себе любопытные взгляды и ощутила прилив такого же страха, как чуть раньше, в машине. А потом она увидела его. Он стоял на другом конце зала, но от входа, с верхней площадки трапа, ей было хорошо видно всех, кто явился на бал. Он увидел ее и, не сводя с нее глаз, пошел прямо к ней. Она смотрела, как он пробирается сквозь толпу танцующих, как остановился, не дойдя до нее пары метров. Все ее страхи рассеялись, словно вчерашний день. Его взгляд рассыпал искры и разжег огонь у нее внутри. Она ему улыбнулась.

Джонни улыбнулся в ответ. Улыбнулся неспешно, и эта улыбка медленно приподняла уголки его губ, оставила глубокие ямочки на его щеках у уголков рта. На какой-то миг весь мир словно замер, и Мэгги почувствовала, как время остановилось, отрегулировало свой мерный бег и снова пошло. Этот миг был полон самых разных возможностей, а вкус вечности у нее на губах был так сладок, что Мэгги лишь с большим трудом удержалась, чтобы не шагнуть к Джонни, прямо в его объятия, не прижаться губами к его губам, не сделать его своим навек.

Вместо этого она спросила:

– Ты пригласишь меня на танец?

Голос ее прозвучал на удивление твердо, словно она уже не впервые путешествовала во времени, чтобы потанцевать со своим возлюбленным.