Выродок. Часть первая

–Долго ещё дурака валять собираешься? Вылазь давай, – Юллин постучала кнутовищем по оглобле и пригрозила: – В следующий раз по голове постучу!

Грошик открыл один глаз, посмотрел на эльму и с тяжёлым вздохом, сначала сел, а затем и выбрался из телеги. Встав рядом с тёткой, он ещё раз вздохнул и сокрушённо покрутил головой.

–Что с тобой делать-то? – Юллин строго смотрела на провинившегося. – Домой отправить, да велеть Касаму всё рассказать, чтоб он тебя запер до нашего приезда? Она незаметно подмигнула Арае. – Тётушку свою чуть не убил!

–Ой, ой, – притворно застонала Арая, кивнув Юллин. – Придётся, наверное, и мне назад в кашеварню ехать. Как же ты одна на торговище – то пойдёшь?

–Не знаю! – отрезала эльма. – Одной-то мне не с руки, конечно, а надо! Неужели из-за сопляка нашего день попусту терять?

–Не надо… Не надо из-за меня, – взмолился Грошик, хватая одной рукой накидку Юллин, а другую, протягивая в сторону тётки и уж совсем по-детски добавил: – Я не буду больше…

–Конечно не будешь! Ты уже всё сделал! – Юллин выдернула край своей одежды из мальчишеских пальцев. Грошик пошатнулся, шлёпнулся на землю и заревел. Арая укоризненно покачала головой, и, подойдя к Юллин тихо произнесла: – Прости, уж, его. Сама видишь – дитя неразумное…

–Вижу… да вот только умнеть ему придётся. И быстро, причём, если уж он сам в наше дело ввязался.

Она присела на корточки перед продолжавшим всхлипывать мальчуганом.

–Послушай меня, дорогой! Будь моя воля, ты б у меня не только на торговище с нами не поехал, ты бы даже близко не подошёл ко всему тому, что здесь творится. Но, уж, коли вышло так – взрослей! Учись сначала думать, а потом действовать. Это сейчас всё благополучно обошлось, а если бы нет? Представь, что из-за твоих детских обид, кто-то из дорогих тебе людей, может попасть в затруднительную ситуацию, а может и просто погибнуть! Как ты потом нам в глаза будешь смотреть, а?! Подумай… крепко подумай. Ты теперь не только за себя отвечаешь.… И прекрати реветь! Сам знаешь – терпеть не могу зарёванных зазывал!

Грошик невольно улыбнулся сквозь слёзы и быстро вскочил на ноги.

–Ты вот что, – выпрямилась Юллин, – бери анопу под уздцы и иди вперёд. А мы с твоей тёткой сзади потихоньку пойдём. Скотинке остыть надо, да и подъём скоро, всё равно бы вылазить пришлось…

Так и поступили. Грошик прекрасно понимал, что Юллин не зря разделила их. Теперь они с тёткой могли спокойно поговорить, не опасаясь Грошиковой способности слышать то, что для него не предназначалось. Но он уже не обижался. Слова эльмы заставили его задуматься и сейчас он крыл последними словами свою несдержанность. Шедшая рядом анопа фыркнула, как показалось Грошику, насмешливо. – Ты ещё! – мальчик несильно ткнул животное кулаком, но тут же опомнился и покосился на идущих за телегой женщин. Те о чём-то оживлённо беседовали, не обращая внимания на то, что творится впереди. Грошик облегчённо вздохнул и устремил свой взгляд на пригорок, из-за которого уже доносились звуки шумного торговища.

Бенору было грустно. Вот уже второй день он оставался без дела, а соответственно и без денег. А всё из-за Рыжеблуда, вернее из-за его дурацкой привычки появляться на торговище в самый неожиданный момент. И если раньше эти его появления носили кратковременный характер, то в последние дни он зачастил на Приовражное как к себе домой. «По три-четыре раза приходит, – лениво подумал Бенор. – Хотя куда ему деваться? Со своего торговища пользы теперь никакой, а здесь всё есть возможность толлями разжиться». Но сейчас момент был подходящий. Приближался вечер, а как мог за эти дни удостовериться Бенор, Рыжеблуд в такое время на торговище уже больше не появлялся. Вот за эти-то пару часов и необходимо было обстряпать одно-два дела, чтобы завтра не просыпаться на голодный желудок. В его кошеле были, конечно, кое-какие средства, но тратить их просто так на два голодных рта он не намеревался: необходимо было что-то предпринять или хотя бы попытаться.

Бенор был «шуршуном». Он со своими друзьями – «шуршунчиками» – облегчал пояса посетителей торговища от висящих на них кошелей. Для этого они создавали давку – задирали потенциальных покупателей, толкали их, подкидывали им под нос монету: в общем, делали всё, чтобы вовлечь намеченную жертву в подготовленный скандал – «шуршали», как называли это в определённых кругах. За то, чтобы спокойно «шуршать» на Приовражном, они раз в две седмицы платили Переплюю с Рыжеблудом, но в последний раз Бенор пожадничал, посчитав, что покровительства Переплюя им будет достаточно. И тут на тебе: хромоногого старшего Дальней пристани, как подменили, а «шуршать» при нём, предварительно не заплатив, было невозможно.