Выше, чем Боги. Инфузия

– Если бы все было так просто. К сожалению, мне мало отправить пару телеграмм, они будут отправляться постоянно, и жизни одного телеграфиста, будет недостаточно, собственно как и моей, потому что, отправка телеграмм, это не самое главное! Мне нужен ответ!!! Возможно, я его не дождусь, мне не хватит жизни. Ведь адресат, по моим расчетам в одиннадцати световых годах отсюда. Но этот ответ получат мои последователи, в конце концов, Земля. Вот почему я договариваюсь с хозяином. Понимаешь? Я рассчитываю на диалог! Поэтому, речь идет о веках! Может о тысячелетиях!!! Ты почти одногодок своей жены, но ум твой, до сих пор ясен. Между тем, мы оба знаем – деменции¹⁷не избежать! Поэтому, этот договор, не может быть договоренностью двух лиц: тебя и меня. Он может быть заключен, только между группами. Вот почему, мы разговариваем, в присутствии Главы Семьи и девушки, которая ей станет! Это хотя бы двести лет связи. Но мне надо больше!

– Мне кажется, вы просто садист и безумец, – раздается голос, с «королевского кресла». – Вам же ясно сказали, станция не входила в приданое Курта Третьего. Значит, моя Семья, не имеет к ней никакого отношения. Это ваши дела! Да, Курт член нашей Семьи, но станция его собственность.

– А разве несколько дней назад, в семь утра, мы не начинали этот разговор наедине, Курти? Но ты сказал: это дело Семьи. Это твои слова, черт возьми, не мои!!! Разве я трижды, не просил вас мадам, отпустить меня подобру-поздорову с моим имуществом, чтобы потом, отдельно предъявить ценности Курту? Что вы ответили мне?!! Все, что находится в доме, принадлежит Семье. Разве я трижды не повторял, что могу действовать по-другому?!! Ответом был смех. Вы можете продолжать смеяться, но я буду действовать. По-другому, как и обещал. Я даже не могу назвать вас в ответ безумцами, потому что вы хуже. Вы, выражаясь мягко, просто слепцы. Я – нет! Я все еще вижу, узкий просвет возможностей! Иначе бы, этого разговора, просто не было!

– Что вы можете предложить, чтобы все закончилось? – спрашивает, помолчав Курт.

– Уже немногое. Первые телеграммы, должны быть отправлены немедленно. Значит мне, нужен человек на станции. Мой человек. На должности того, кто способен внести правку в текст, в самый последний момент, непосредственно предшествующий нажатию кнопки «Send»¹⁸. В идеале, таких людей должно быть трое. Молодой. Средних лет. Пожилой. Ведь телеграфистами, не работают представители вашего круга.

– Разумеется, нет. Если у вас, есть надежная семья, то не вижу никаких препятствий, брать кого-то из нее. И это можно закрепить в моем завещании.

– Вы не понимаете Курт. Это не может быть представитель одной семьи. Это может быть, кто угодно. Мы подпишем бессрочное соглашение, о приеме на работу того, кто придет в это поместье неизвестно откуда и покажет координаты, где стояли ящики с драгоценностями.

Вот оно!!! Умрия четко видит блеск стали на кончике жала. Свисающую с него каплю смертельного яда! Донг закольцовывает комбинацию! Картина в начале – картина в конце. Только слова другие!

– Но я не собираюсь жить здесь!

– Никто и не заставляет. Надиктовывайте текст соглашения и не забудьте слово «бессрочно». Не забудьте упомянуть слово наследники, во множественном числе.

В лабораторном блоке воцаряется молчание, прерываемое только бормотанием Курта. Донг пристально смотрит на Ию. Поймав его взгляд, та почему-то краснеет. Глава Семьи, восседает на своем троне, крепко зажмурив глаза.

– Вроде готово, – говорит Курт.

– Читайте, – отзывается Донг. – Повторите еще раз, пожалуйста, – произносит он ритуальную фразу, после завершения чтения.

– Прекрасно, – говорит он, после окончания процедуры. – Половина содержимого сундуков ваша Курт и ваших потомков. Я думаю, так будет надежней, чем выкупать эти одуванчики у миссис телятины. Сдается, она не в духе.

– Ваш договор, юридически ничтожен, – услышав реплику Донга, произносит она. – Там говориться о встречах в поместье. В этом поместье. Этого не будет. Оно будет уничтожено, в знак скорби.

– Нет, мадам. Объект под номером 125, будет сохранен на тысячелетия. Потому что сюда, будут приходить люди.

– И кто же их будет встречать?

– Вы.

– Лучше убейте нас сразу.

– Я бы сделал это с радостью, так как ваша доктрина потусторонней жизни немного искажена, но ваша смерть, приведет к тому, что наш план, может быть раскрыт, а этого нельзя допустить.

– А если мы откажемся?

– Все продолжится. Вы можете жить очень долго. Но 200 лет это предел человеческого мозга. Вам осталось всего 110 лет, Ии – около 180. Когда мозг начинает умирать, это страшно. Я видел это! Но даже, когда он погибнет, мы не сможем выпустить вас из жизни. Вы будете существовать здесь, пока не придет ответ, а может быть и дольше. Я приговариваю всех членов, обоих семейств, присутствующих здесь, к заточению в вечной жизни.

– А я? – спрашивает Курт.