Выше нас только небо (СИ)

Гермиона нашла Гарри в их с Малфоем комнате. Разумеется, он не спал, а сидел на подоконнике, обхватив руками колени, и мрачно смотрел в окно воспаленными запавшими глазами. Увидев подругу, он скатился вниз и кинулся к ней.

— Ну?

— Дурманящая настойка, — торжествующе выпалила Гермиона и протянула ему осколок с коричневым налетом.

Гарри покрутил его в руке, несколько секунд что-то прикидывая, и возбужденно заметался по комнате:

— Это хорошо. Это очень, очень хорошо, Гермиона! Но ведь это не снимает с него всех обвинений, — он упал на кровать и жалобно посмотрел на подругу. — Кому это всё было нужно, а? Не сама же она ему подлила зелье, чтобы он ее пристукнул.

— В этом деле вообще много непонятного, — Гермиона подошла к нему и устроилась рядом. — Вначале она привораживает тебя. Причем очень мощным темномагическим заклинанием. К тому же, контр-заклятие мы смогли найти лишь в книге, которая находится в доме Малфоя. Честно говоря, если бы я не видела, как Драко к тебе относится, я бы сама первым делом решила, что это его рук дело, — Гермиона виновато покосилась на друга. — Потом она вызывает Драко в трактир, говорит ему, что ты в беде, опаивает его и тут же сама погибает. А Драко сажают в тюрьму. Что-то здесь сильно не сходится, Гарри. Нам нужно найти третьего.

— Третьего?

— Да. Причем, не случайного убийцу, как мы думали вначале. А человека, который непонятно зачем все это затеял.

Гарри решительно вскочил на ноги:

— Мы должны немедленно сообщить об этом Кингсли! Пускай выпускает Драко под Непреложный!

Гермиона покачала головой и вздохнула:

— Гарри, Кингсли до вторника уехал в Марокко на конференцию. Мне сказала МакГонагалл.

— Дьявол! — Гарри, не сдержавшись, стукнул кулаком по стене, до которой успел добраться в своих метаниях по комнате, и поморщился от резкой боли. — Ну тогда пойдем в Аврорат. Расскажем всё им! — настойчиво повернулся он к подруге.

Гермиона посмотрела на него с состраданием:

— Авроры побоятся выпускать его без приказа министра, Гарри, даже если мы притащим им миллион доказательств. Слишком громкое дело получилось. Стараниями Скитер.

Гарри тяжело дышал, облокотившись о стену, и с такой силой возил ладонью по своему шраму, словно собирался протереть в голове дыру:

— Не могу больше ждать, — отчаянно сказал он и резким движением взъерошил и без того всклокоченные волосы: — Я ведь ему даже сказать ничего не могу. Он сидит там один и вообще ничего не знает! — его голос сорвался и дрогнул.

Гермиона поспешно подошла к нему и положила руку на плечо:

— Гарри, — негромко сказала она. — То, что ты сейчас для него делаешь, может помочь Драко выйти на свободу через три дня, а не через двадцать лет. Три дня, Гарри! Осталось подождать всего три дня, и как только вернется Кингсли, мы убедим его выпустить Драко на свободу. Давай лучше завтра опять слетаем в Хогсмид, может быть, обнаружим что-нибудь еще, раз нам наконец-то начало везти. И снова порасспрашиваем в Хогвартсе всех, кого можно. Теперь мы больше знаем, о чем нужно спрашивать, — Гермиона заботливо заглянула ему в лицо. — А сейчас я тебя умоляю, ложись и постарайся уснуть. Когда твой Драко выйдет на волю, ты не должен выглядеть как жертва зомби-апокалипсиса. Согласен?

Гарри явно собирался с ней поспорить еще, но не смог не признать правоту подруги и лишь неохотно понуро кивнул. Гермиона ласково подтолкнула его к ванной комнате и мягко приказала:

— Вначале в душ, потом спать. Наберись сил. Утром я за тобой зайду. Я чувствую, что завтра мы должны узнать что-то еще.

Намыливаясь под хлесткими струями, Гарри снова думал о Драко, впрочем, как и всегда. У Малфоя сейчас, в отличие от него, не было возможности принять ни расслабляющую ванну, ни теплый душ. Вместо ароматного мыла Драко достались стылая комната, грязная постель, больше похожая на груду старого тряпья, металлическая миска с алюминиевой ложкой и толстые прутья решетки. У его изнеженного, капризного Малфоя, который принципиально отказывался мыться поттеровским шампунем, потому что по его нахальному заявлению тот “вонял, как целый загон с драконами” — что, впрочем, никогда не мешало ему любовно вылизывать Гарри во всех доступных местах, несмотря на шампуневый запах — и обожал спать на шелковом тонком белье. Гарри застонал от бессилия, стукнулся головой о кафельную стену и прибавил холодной воды, чтобы отогнать от себя видения с несчастным любимым Малфоем.

Воскресенье. Понедельник. Вторник. Осталось три дня. Во вторник он выроет Кингсли пусть даже из-под земли. Даже если за этим ему самому придется пробиваться в Марокко.

Гарри торопливо вышел из ванной, вытираясь на ходу полотенцем, и упал ничком на кровать, тоскливо прижимая к груди зеленую подушку Малфоя. Он закрыл глаза и подумал, что можно даже не стараться — все равно сегодня он опять не сможет уснуть, как и всю последнюю неделю. Но внезапно его накрыло спокойным теплом, и милосердный сон подхватил и понес его в ночное небо, укачивая в своих мягких лапах.