Читаем Выше неба полностью

– Материнство, печаль, все это. Я не хочу больше ни к кому привязываться. Для меня вы все словно восстали из мертвых. Все эти годы… Все эти годы – ни слова. Кто сможет постоянно жить с такой ношей? Ожидание со временем превращается в грусть. Это звучит ужасно, но мне проще было бы представить, что моя дочь, что все вы умерли. Траур проще, чем тревога. Чем любое подобное чувство, связанное с живыми людьми. – Анна вспомнила, какой милой Поппи была в детстве, любящей и послушной, почти совершенный ребенок. Но вспомнила, словно Поппи была дочерью близкой подруги, а не ее собственной дочерью. Как и любую мать, ее постоянно мучила мысль об опасности потерять ребенка – что она может умереть, ее похитят или с ней случится что-нибудь ужасное и необратимое, – но это был просто животный инстинкт. Разумное, сознательное материнство было совсем ей не присуще. Конечно, Поппи была частью ее, но Анне казалось, что ее привязанность к дочери отличалась от привязанности других матерей к детям. Ребенок, который был прикреплен к ее телу, превратился в беспокоящий придаток. Нарост, опухоль. Ну, не совсем так, ничего злокачественного. Еще один палец на руке или на ноге, который в конце концов оторвало и который был бесполезен или не нужен.

– Извини, Анна. Прости меня за все. – Марвин положил свою руку на ее.

– Ну, – сказала Анна и выдернула руку. – Ничего не поделаешь. Я желаю вам всего хорошего. Держите меня в курсе, звоните время от времени. – Она прикурила еще одну сигарету и уставилась на старый торговый автомат, стоящий около станции. Это был автомат в стиле шестидесятых, такие выдавали кока-колу в бутылках. Анна вспомнила, как приятно было пить газировку, ледяной налет, охлаждавший ладонь, холодное стекло у губ.

Странно, что аппарат все еще стоит в этом заброшенном месте.

Анна включила передачу, но остановилась.

– Подожди, прежде чем мы поедем, нужно посмотреть. – Она указала кивком на автомат и залезла в карман за мелочью. – А вдруг он работает?

– Нет проблем. Эта штуковина выглядит так, будто стоит здесь еще со времен правления Джонсона. Я схожу. – Он взял у Анны мелочь и вышел.

У Марвина на самом деле были восхитительные черты характера. Он казался невероятно терпеливым – со своей странной дочкой, со своей агрессивной женой и даже – Анна должна была согласиться – с ней. Несмотря на все выпады, он никогда не терял самообладания, не кричал в ответ. Да и вообще большинство мужчин отказались бы от такой женщины, как Поппи, уже давно. В том, как он любил жену и дочь, было некое великодушие. Твердое, без всяких условий. Даже сейчас, когда он говорил о Поппи, в его голосе не было ни следа горечи или негодования. И все-таки было в нем и что-то настораживающее. Что-то темное, будто он недоговаривал правду до самого конца. Она не знала, что именно пугало ее.

Марвин вернулся, держа в руках холодную бутылку.

Анна вышла из машины.

– Восхитительно! – Она, странно воодушевившись, нашла открывалку в машине. Ледяная сладость была такой, какую она помнила, и запах бутылки тот же самый. Анна передала кока-колу Марвину, тот выпил и вернул ей, и так по очереди они допили бутылку.

Флинн ждала бабушку и смотрела из окна в гостиной. Ей не терпелось начать их новую совместную жизнь. С тех пор как Грета вскользь упомянула об удочерении, волнение Флинн все нарастало, начиная с самого обеда, а сейчас, в восемь вечера, оно было просто критическим. Пора было спать, но она просто тряслась от нетерпения. Может, они с Анной купят новую одежду, и ей не придется носить вещи из секонд-хенда. Флинн рисовала в своем воображении, как они переедут в большой дом, – огромный дом с множеством комнат и с большим количеством духов. Флинн не имела ничего против того, чтобы жить с душами мертвых людей: она всегда видела их, а они – ее. В доме бабушки жила убитая женщина, то есть она когда-то жила здесь, но ее убили в другой стране. Несколько раз Флинн видела ее в ванной, и время от времени женщина сидела рядом с бабушкой, особенно когда Анна занималась медициной. Женщине нравился микроскоп Анны. А еще она разбудила Флинн холодным воздухом, сев прямо на ее кровать! Флинн чувствовала ее дыхание, хотя та и не светилась.

Женщина сказала: «Не подскажешь, когда начинается футбольный матч? Ты не проводишь меня до поезда, который едет в центр города?» Но Флинн ответила, что она может видеть женщину, но не может ей ничем помочь, и после этого она оставила девочку в покое.

Перейти на страницу:

Похожие книги