Выше звезд и другие истории

Вода в источнике Глинистый берег была скверная – намного хуже, чем ему запомнилось. Металлический привкус напрочь отбил аппетит. Кас через силу заставлял себя пить и есть. Подолгу держал во рту каждый кусочек сушеного финика, прежде чем проглотить.

Он теперь немного боялся за себя, но как-то отрешенно. Он знал, что не сможет долго идти в раскаленной печи. Но идти оставалось не так уж и много. На следующий вечер он придет к Узким скалам. Тени там негусто, но в той, что есть, можно отдохнуть. А дальше всего одна ночь и один день, долгий день до Сухих холмов и Восточных ворот Банкалы.

Он наполнил единственный уцелевший бурдюк мерзкой водой источника Глинистый берег и побрел дальше по вечерней безмолвной жаре. Солнце низко стояло в небе и так сильно било в глаза, что пришлось почти полностью закутать лицо платком, чтобы не ослепнуть.

Один раз он очнулся среди ночи, будто спал на ходу. Показалось, что он заблудился. В звездном свете все вокруг выглядело незнакомым. Кас усмирил панику, повторяя себе, что он не сбился с дороги и верный путь никуда не делся. Так он и брел, не узнавая местность. При первых лучах рассвета он признал окрестные холмы, зато жажда мучила все сильнее. Тошнило и голова кружилась. Уверенный, что идет правильно, он допил всю воду, что оставалась в бурдюке. Страшное солнце взошло позади. Уже совсем рассвело, когда он пришел к источнику возле Узких скал.

Источник был сух, как и прежде. Кас прошел по руслу ручья, отыскал следы ямы, которую копал в прошлый раз, и принялся рыть.

В глубине песок был прохладным, но влажным так и не стал. Кас выкопал яму намного глубже прежнего. Песок на дне был сухой.

Кас попробовал в другом месте, выше по ручью, поближе к источнику. Ни следа воды.

Он попробовал еще раз, в самой низкой точке ложбины, и сдался. Вернулся в редкую тень пальм и представил себе предстоящий долгий день, долгую ночь и еще более долгий день, что отделяли его от Банкалы. Делать нечего – он отдохнет здесь и отправится в путь вечером, без воды.

Кас накрыл голову платком кочевника и тканью Ини. Жажда не давала заснуть. Голова кружилась, хотя он лежал неподвижно, и это его беспокоило.

Вдруг он очнулся от тяжелой дремоты. Солнце село. Слабый ветерок шевелил листья увядающих пальм у мертвого источника. Оранжевое марево понемногу развеялось, и в поздних вечерних лучах Кас увидел в небе россыпь легких облачков – первых за много недель. Он вернулся поесть к руслу ручья, хранящему хотя бы память о воде. Жуя сушеный инжир, который на вкус был словно известка, Кас заметил движение возле кучи песка – там, где он в последний раз пробовал вырыть яму. Он замер, не сводя с нее глаз.

Песчанка выглянула из-за кучи песка и обнюхала край ямы. Эти мелкие зверьки водятся в любом оазисе – хорошенькие мышки с рыжевато-коричневой спинкой и белым брюшком, узкими белыми лапками и большими просвечивающими на солнце ушами. Они пугливы, бегают быстро и бесшумно, иногда передвигаются скачками.

Кас наблюдал за зверьком. Песчанка спустилась в вырытую им яму и потыкалась носиком в песок на дне. Потом начала рыть. Узкие лапки плохо справлялись с работой. Песок все время осыпался обратно.

Мышке хотелось пить. Она умирает от жажды, подумал Кас. Она живет здесь, оазис – весь ее мир, и в нем не осталось воды.

Кас посмотрел вверх. В небе проглядывали только самые крупные звезды. Облака сгущаются. Может, через день-два пойдет дождь. Первый, безумный дождь. Вода будет бурлить в пересохшем русле добрый час, прежде чем уйдет в песок.

Мышка слабо скреблась на дне. Кас склонился над ямой. Зверек затих – неподвижная статуэтка песчанки.

– Все хорошо, – сказал Кас.

После четырнадцати дней молчания голос звучал не громче шепота. Кас отцепил от мешка кувшин и вынул его из оплетки. Одним движением руки сломал печать на деревянной пробке и налил воды в медную чашечку. Чашку поставил возле ямы и вдавил посильнее в песок, чтобы не опрокинулась. Потом он отошел в сторонку и снова уселся.

Немного погодя мышка вылезла из ямы. Она двигалась очень медленно – то ли от страха, то ли от слабости – и непрестанно шевелила длинными усиками. Подойдя к чашке, она окунула мордочку в воду и стала пить, беззвучно лакая. Вода мигом исчезла.

Кас невольно шевельнулся. Мышка высоко подпрыгнула и удрала в сумерки за барханами.

– Все хорошо, – сказал он сумеркам.

Он убрал медную чашку в мешок, тщательно заткнул кувшин пробкой и надежно привязал к мешку, чтобы вода не пролилась. Облака понемногу затянули небо, скрыв даже крупные звезды. Может, безумный дождь все-таки придет.

«Держись подальше от ручья, мышка», – подумал Кас.

И пошел по едва заметной тропе на запад.