Вышибалы (СИ)

— Это не логично. У меня может быть что-нибудь сломано. Я могу умереть, ведь ты-то сражаться не будешь… А сам ты ничего не сделаешь. Они не будут ждать подвоха. Подумаешь, пацан пришёл. А я сильный. Легион — это они все вместе взятые. С ним даже Тим справиться не может. Я смог победить Тима. Давай, ведь мы оба этого хотим. Больше, чем победы над Легионом. Мы побеждали его и каждый раз представляли на его месте других людей.

— Игра закончится с твоей смертью, — снова вслух напоминил Виктор.

— Тем лучше. Легиону придётся покончить с собой, Тиму и Барсу не нужно будет сражаться. Ведь капитан, конечно же, я, а не ты. Ты можешь выжить. Да и должен выжить. Но ты даже после моей смерти и смерти Легиона будешь думать о том, что живы эти люди. Ты ведь так и не поговорил с отцом всерьёз. Они лишили тебя этой возможности.

— Я совсем не против, чтобы ты убил их, — Виктор тоже перешёл на мысленное общение. — Я боюсь за тебя.

Акросс вдруг улыбнулся, наклонившись к нему ниже.

— За меня бояться не нужно. Да и остальные поймут.

* * *

Давно уже стемнело. Сидящий на огромных трубах эдаким нахохлившимся воробьём Тим время от времени вздыхал, пропуская через ворот облачко пара.

— Странно… Может, его снова мама не пустила? — пытаясь не дрожать от холода, проворчал Барс. Он уже пробовал менять тело на игровое, но оно тоже чувствовало холод. — Мы его тут что, всю ночь ждать будем?

— Его мог найти Легион, — отозвался Тим, вроде и безразлично, а всё равно осторожно, как бы боясь сглазить.

— Ну да, конечно, Легион был у тебя, а потом взмыл в воздух и быстро переместился к Акроссу прямо в квартиру. Может, капитан решил к тому же со всеми друзьями попрощаться. Девушки у него не было, но со всеми потенциальными девушками?

— Думаю, пяти часов на это должно было хватить, — проворчал Тим.

— Уже пять часов прошло? — опомнился Барс.

— Звонил я ему шесть часов назад. Час на сборы и дорогу. Где его носит ещё пять?

Они заметили её оба почти одновременно. Может, будь она в осенней ветровке и закутанной в шарф, они бы её и не узнали, но Вега стояла напротив в светлом летнем платье и бежевых босоножках. Улыбкой своей она будто бы хотела сказать: «Да, да, всё знаю, виновата, простите. Но я ведь пришла».

— Я не могла прийти раньше, как и долго здесь находиться не могу, — призналась Вега. Они молчали, они верили, и тогда Вегу сломало: она закусила губу, сказала хрипло, словно вот-вот заплачет:

— Акросс у Легиона. Я хотела его остановить, но не смогла появиться перед ним. Я знаю, где это. Я смогу проводить вас хотя бы часть дороги, но… вы же спасёте его? Он же наш капитан.

Они ничего не сказали, но Тим поднялся с трубы, не вынимая рук из карманов куртки. Барс усмехнулся, первым же, наконец, подал голос, спросив:

— Куда идти?

* * *

Взрослые часто недооценивают детей. Конечно, много Акросс не знал до сих пор, но ещё в детстве понимал, чем занимался его отец. И куда тот уходил, тоже знал. Не только мама, но и он сам, тогда ещё школьник, мог бы рассказать милиции, где искать убийц.

Город состоял из районов с панельными многоэтажными домами и небольшими, часто деревянными, домиками на один-два этажа. Районы эти не были обособленными, они врастали друг в друга, и из некоторых окон можно было видеть далеко вдаль, потому что вокруг располагались только такие вот маленькие грибки крыш внизу. Иногда кто-то скупал четыре таких дома, сносил, и на их месте выстраивал один, обнесённый высоким забором и снабжённый камерами наблюдения. Именно в таком доме, в глухом районе, жил тот, к кому собирался заглянуть Акросс перед встречей с Легионом.

Попасть внутрь было сложно даже для Акросса. Кобуры у него не нашлось, поэтому пистолет пришлось спрятать за пояс джинсов, где он очень мешался. Акросс не боялся, он как бы снова был мальчишкой, забирающимся на стройку ради забавы. Ему казалось, что это хорошая идея, и что это будет не только местью, но и замечательной практикой, ведь если он может убить тут всех: охрану, ближайших подручных и самого этого человека, на которого отец работал; то сможет, конечно, не раздумывая и Легиона прикончить.

Он и правда не думал, что переоценивал себя, путал игру и жизнь. А впрочем, в игре он и то был бы осторожнее.

Конечно, охрана — профессионалы, в отличие от него — сразу заметила, что на камеру к востоку что-то набросили. О том, насколько неслышно подкрался один из них, Акросс мог судить по тому, что заметил его, только когда к затылку приставили пистолет. Он уже тогда понял, что всё, доигрался, но всё ещё не боялся, ведь это был Акросс, игровое тело, которое могло буквально исчезнуть и появиться уже в другом месте.

И страшно стало даже не тогда, когда отобрали пистолет и сказали заходить в дом.

Страшно стало тогда, когда отвлёкшийся на управление своим игровым телом Виктор вздрогнул от рухнувшей на его плечо руки.