Вышли на фронт «катюши»

Неожиданно наши дивизионы были сняты с огневых позиций и в течение двух ночей поэшелонно отправлены в распоряжение 1-го Белорусского фронта, а затем, разгрузившись в предместье Варшавы, днем и ночью ускоренным маршем двигались по освобожденной территории многострадальной Польши. Районом сосредоточения наших первых двух подвижных дивизионов был лес возле населенного пункта Чернов. Там мы получили боеприпасы и ждали приказа о выходе на огневые позиции.

Во время недельной передышки командир бригады полковник Н. С. Жижерук постоянно присутствовал на тренировках боевых расчетов. Особое внимание он обращал на 1-ю батарею, командиром которой был я. «С вашей батареи должны брать пример все», — говорил он мне не раз. И я гордился своей батареей. Такого личного состава, казалось мне, не было ни у кого: отличные знатоки военного дела и одновременно певцы, музыканты, все, как на подбор, рослые, молодые, красивые...

В ночь на 30 марта наш дивизион вышел на плацдарм. Перебравшись по понтонному мосту через Одер, мы отъехали от берега километра на четыре и расположились прямо на открытой местности. Ночью укрыли боевую технику и боеприпасы. С рассветом перед нами был как на ладони весь Кюстринский плацдарм. Небольшой, избитый осколками лес, несколько разрушенных кирпичных усадеб да редкие большие деревья — вот, собственно, и все, что могло укрывать нас от глаз противника.

На переднем крае было сравнительно спокойно, лишь изредка слышались пулеметная перебранка да резкие хлопки разрывающихся мин.

Первые сутки прошли в относительной тишине. Однако уже на второй день противник, окопавшийся на Зееловских высотах, проявил большую активность. Вскоре появились и самолеты. Несмотря на мощный заградительный огонь наших зениток, они высыпали множество мелких бомб, которые рвались с громким треском. Такую бомбежку мы прозвали «горохом», и неприятностей этот «горох» доставлял немало.

На плацдарм тем временем прибывали новые и новые части — танки, артиллерия, пехота. Казалось, уже нет свободного места, а части все подходили и подходили...

12 апреля командир бригады собрал на своем наблюдательном пункте, оборудованном в полуразрушенном имении, командиров дивизионов и начальников штабов, командиров батарей. Он представил нас командующему ГМЧ фронта генералу И. А. Шамшину.

Внимательно посмотрев на каждого из нас, поправляя свои пушистые усы, генерал сказал:

— Очень рад, что мы опять вместе... Ваша бригада хорошо воевала на Донском фронте, думаю, не подведете и теперь.

Затем он кратко изложил обстановку, рассказал о предстоящем наступлении. Цифры, характеризующие плотность огня, поражали воображение. После докладов комбригу командиры дивизионов нанесли обстановку на свои рабочие карты, затем каждый ознакомился с обстановкой на месте.

В стереотрубу мы внимательно просмотрели видимые участки переднего края противника и нейтральную полосу, проходившие от нас в полутора-двух километрах.

Примерно в трех километрах от переднего края круто поднимались Зееловские высоты. Высота их не превышала 50 метров, но склоны были отвесными, словно стены крепости. Легко различались паутина проволочных заграждений, траншеи, амбразуры дзотов.

Командир бригады объявил, что 1-й и 2-й дивизионы будут поддерживать своим огнем части 4-го и 29-го стрелковых корпусов 8-й гвардейской армии, приказал командирам дивизионов установить связь с командующими артиллерией этих соединений.

К обеду все разошлись по своим подразделениям. Вечером мы еще раз с командиром дивизиона проверили намеченные огневые позиции, обследовали подъездные пути, выбрали позиции с таким расчетом, чтобы с них можно было вести огонь по всей полосе наших корпусов.

Бои завязались 14 апреля на рассвете. Они начались артиллерийской и ружейно-пулеметной дуэлью с противником у соседей справа. Нас никто не тревожил. В чем дело? Оказалось, что это была разведка боем. Значит, скоро решающая схватка.

Бой шел почти весь день 14 апреля и затих к обеду следующего дня. Как изменилась обстановка, мы еще не знали. Поздно вечером нас вызвал к себе командир дивизиона майор А. Н. Смирнов. Он был сосредоточен, молчалив. Заместитель по политчасти майор Н. Г. Егоров стоял рядом.

— Садитесь, братцы, — сказал Смирнов. — Дождались!

И он зачитал приказ командующего фронтом маршала Г. К. Жукова о наступлении.

С волнением слушали мы этот приказ. Отдельные слова помнятся и поныне: «...Берлин перед вами, задача — взять его!»

Вернувшись на батарею, я собрал своих офицеров, командиров боевых расчетов и кратко пересказал содержание приказа. Распорядился проверить матчасть, личное оружие, сухой паек, горюче-смазочные материалы. Затем вызвал к себе парторга — командира 3-го расчета Юру Орлова. И мы вместе решили: надо собрать коммунистов!

В этот ответственный час у нас были приняты в члены партии воины Садек Айсенов и Борис Куликов.