Выслушай меня

– Откуда? Что, Тесса уже звонила сегодня утром, чтобы подготовить почву?

Джефф нахмурился и покачал головой.

– Нет, не звонила. Боюсь, мы все это получили.

– Что получили?

– Электронное письмо. Он разослал его всем – во всяком случае, если говорить о сотрудниках компании. Возможно, части клиентов тоже. Сегодня утром мы получили очень много звонков.

– Что еще за электронное письмо?

Джефф наклонился ко мне, повозил мышкой по коврику и щелкнул левой клавишей.

– Вот это, – сказал он. – Я думал, ты его видел.

Я напряг зрение, вглядываясь в монитор.

На нем была фотография. Снимок был темный и смазанный. На нем, однако, можно было разглядеть какие-то тела. В фокусе объектива камеры оказалась голова женщины, точнее, ее затылок. При этом одежды на женщине не было почти никакой. Еще хорошо был виден мужчина в распахнутой на груди рубашке, которого женщина ублажала орально.

– ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЧЕРТ ПОБЕРИ, ЧЕРТ ПОБЕРИ ТЫСЯЧУ РАЗ.

– Ладно, ладно, дружище, успокойся.

Джеффа явно немного смутила моя реакция.

– И ты еще меня успокаиваешь. Да провались… Что это за дерьмо?

Вскочив на ноги, я подхватил со стола клавиатуру и несколько раз ударил ею по монитору. Удары, впрочем, были слабые – дисплей остался цел. Все сотрудники смотрели на меня.

Подняв меня со стула, Джефф положил руку мне на плечо стал подталкивать в сторону лифтов.

– Езжай домой, – сказал он.

– Не хочу домой! – во весь голос выкрикнул я. – У меня на одиннадцать часов утра назначена встреча с новым клиентом. Нам надо продолжать работать.

– У тебя на следующей неделе начинается отпуск, – напомнил Джефф. – Остаток этой тоже отдохни. А что мы будем делать дальше, обсудим, когда ты успокоишься.

– Ты и Мэри все это специально придумали. Чтобы меня выжить.

– Поезжай домой, к Тессе, – сказал Джефф, по-прежнему не повышая голоса, и кивнул кому-то из сотрудников, сгрудившихся у противоположной стены. – Тебе надо поговорить женой. Она – твой главный приоритет.

Тесса. Тесса. ТЕССА.

– Не могу, – сказал я, чувствуя себя окончательно сломленным. – Мне нельзя домой, к Тессе. Мне сейчас нельзя уезжать из офиса.

– Я не прошу тебя это сделать, – сказал Джефф и посмотрел мне прямо в глаза. – Я требую.

Она

Я слышала, как Маркус ушел. Когда хлопнула дверь, небо за окном еще только начинало сереть.

У меня было такое ощущение, будто я в течение долгих месяцев задерживала дыхание, а теперь расслабилась и задышала полной грудью. Ночь выдалась длинной и бурной. Эмоционально я чувствовала себя совершенно измученной и опустошенной – мне казалось, что я потеряла все, что только можно, и больше мне терять нечего. Мощный выброс адреналина помог мне произнести самые трудные слова, признаться в содеянном, но потом, когда все уже было сказано, меня буквально захлестнула волна боли и угрызений совести. Мне было ужасно стыдно, а боль проникала в самые дальние уголки и закоулки моей души. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Когда же, в какой момент я допустила роковую оплошность и позволила нашему с Маркусом браку разрушиться? Как я могла это допустить?

Я знала, что скоро мне придется вставать. Мне следовало взять себя в руки до того, как проснется Джош. Поэтому я спустилась вниз, разложила по местам разбросанные диванные подушки и убрала грязные чашки в посудомоечную машину. Потом я сделала себе кофе. Поначалу, когда Маркус ушел, я почувствовала облегчение, но теперь мне больше всего на свете хотелось, чтобы он вернулся.

Когда мой телефон пискнул, давая мне знать о том, что на мою электронную почту пришло новое письмо, я торопливо схватила устройство, надеясь, что послание от мужа.

В каком-то смысле так оно и оказалось.

Я увидела фото, на котором Маркус сидел то ли в кресле, то ли на диване в какой-то комнате с красными стенами. Перед ним на коленях стояла полуобнаженная женщина и ласкала ртом его гениталии.

Помнится, недавно кто-то спросил меня, была ли я «рассержена», когда увидела снимок. Так вот, гневом чувство, которое я тогда испытала, назвать нельзя. Это было что-то другое. Я ощутила ужас и отвращение. Моя реакция была скорее физиологической, нежели эмоциональной: в моем горле внезапно образовался комок, а плечи и руки затрясла крупная дрожь. Она была настолько сильной, что я даже не смогла удержать телефон и уронила его. Однако вскоре на смену этой первой реакции пришло горькое ощущение невосполнимой потери и стыда – ведь вина лежала не только на Маркусе, но и на мне. Мы были два сапога пара.

Он

К тому времени когда я добрался домой, было уже поздно. Мне сразу все стало ясно и без слов. По одному только выражению отвращения в глазах Тессы я понял, что она успела просмотреть электронную почту. Она поинтересовалась, хорошо ли я себя чувствую. Отрицательно покачав головой, я молча лег на диван и уставился в стену. Через некоторое время Тесса укрыла меня пледом.