Высматривая путь. Том II (СИ)

Эскель неторопливо отстранился, на один лишь миг заглянув в ее потемневшие от возбуждения глаза и с нескрываемым наслаждением, сжав ее ягодицы, увереннее придвинул поближе. И как только Дера прижалась своей грудью к его, то все его тело прошибла крупная дрожь. Мышцы живота напряглись, а вставшая плоть болезненно дернулась. И пусть травница и без того уже была достаточно близко, но так невыносимо хотелось прижать ее еще ближе, сжать в руках и никогда не отпускать. Упиваться теплом ее тела, наслаждаться запахом волос, млеть от нежности губ.

Фредерика увлекла его в очередной поцелуй, и ведьмак ощутил, как его неслабо так тряхнуло. Она уверенно сжала его губы своими делая свои прикосновения почти не нежными, но требовательными, отчасти животными. Он всем своим телом почувствовал ее возбуждение и от того, как она удивительно ловко, для своих навыков, прикусила его нижнюю губу, тут же проведя по ней языком, громко засопел. Дера не сдержала улыбки, а вся ее кожа в одночасье покрылась мурашками. Сейчас она поняла, что готова. Ведь оттягивать больше, уже было просто физически больно.

— Помоги мне, — несдержанно зашептала она с весьма похотливым причмокиванием прервав поцелуй.

Не говоря ни слова, он, по-свойски, обхватил рукой ее талию поперек, а второй придерживая за бедро, немного приподнял. Дера сразу же поняла, что ей нужно сделать, потому осторожно провела рукой по его твердому члену и попыталась устроить его между своих широко разведенных ног. Куда метить она еще не совсем понимала, но надеялась на помощь ведьмака и тут. Эскелю пришлось чуть сдвинуться и слабенько толкнуться бедрами вверх. А когда его плоть коснулась теплых складок в нужном месте и осторожно проникла внутрь на жалкий дюйм, девушка тихо ахнула и сцепив зубы, вся сжалась. Тонкие и дрожащие пальцы ее руки, что обвила его шею, цеплялись за плечо, с силой впиваясь в кожу.

Он предусмотрительно замер, но лишь на мгновение, чувствуя едва ощутимую преграду. Затем нашел губами девичью шею, провел ими по влажной от проступившего пота коже, и совершенно не понимая, что начинает нашептывать ей, дышал настолько сбивчиво и горячо, что Дера тут же расслабилась, давая ему полную свободу. Признаться, на своем веку он никогда еще не был с невинной девой, но отчего-то, уверенность в том, что лучше все сделать быстро и резко, плотно засела в голове и казалась сейчас единственно верным решением. Неуместная аналогия с рубкой дров так некстати ворвалась в сознание. Якобы, если слабо вдарить, то колода не расколется до конца, а острие топора застрянет, вызывая кучу лишних движений. По этой же причине он с силой впился пальцами в упругое бедро, чтобы в случае чего не удумала вырываться, и резким, точным движением погрузился в ее лоно полностью.

Дера сжалась, ожидая всего самого худшего, но, к ее удивлению, ослепительно-яркой вспышки боли не последовало. Так, легкое ноющее чувство словно во время ежемесячной крови. А Эскель, напротив, хрипло выдохнул, окончательно потерявшись в приятном ощущении тесноты и тепла. Боги, он даже и не подозревал, что девушка может быть такой узкой. А как совладал с собой, то не убирая рук, заставил Фредерику немного приподняться, но лишь для того, чтобы снова опустить на свою плоть до конца. Да, ощущения его не обманули. От теплой, гладкой, едва сжимающейся тесноты было ошеломляюще приятно.

Это движение сорвало с губ девушки глухой стон. Она и подумать не могла, что это странное чувство заполненности может так вскружить голову. И пусть это было немного глупо, но оно показалось ей таким естественным, таким правильным и таким желанным, что второй стон сдержать не удалось.

Ведьмак прижался к ее шее носом, и глубоко дыша, постарался немного успокоиться и сдержать рвущиеся наружу хриплые стоны. Но запах ее кожи сломал последние преграды. Он ощутил, как начал постепенно растворяться в ней, окончательно теряя себя. И пока она неумело пыталась двигать бедрами, его разум помутился от ощущения того, как при каждом движении она нежно сжимала в себе его напряженную плоть.

Комнату постепенно заполнили бесстыжие стоны и вздохи. И уже было совершенно не разобрать какие из них кому принадлежат. Дера удивительно тонко прочувствовала нужный ритм и теперь не было необходимости ее удерживать и направлять. Потому, сжав руками ее упругие ягодицы, он лишь продолжал коротко покрывать поцелуями напряженную тонкую шею, и с нескрываемым наслаждением шумно вдыхать запах, что исходил от ее кожи. Искренне надеясь, что не рехнется настолько, чтобы искусать ее всю.