Высокие звезды

— Без земли ты никто, а с землёй ты человек. Эту землю ты уже не защитишь, она больше не принадлежит нам. Пообещай мне, сын, когда-нибудь ты раздобудешь себе землю и не выпустишь её из рук так, как это сделал я.

— Я обещаю вам, отец.

— Поклянись!

— Клянусь!

— Ну вот, теперь я уверен в тебе, ты всегда добьёшься своего. И главное, Хуан Гонсало, никогда ты не станешь пьяницей, а главное, у тебя есть теперь цель в жизни.

— Я добьюсь её, отец, чего бы мне это ни стоило.

— Я знаю, так оно и будет. Вспомни обо мне в этот час, Хуан Гонсало, и я порадуюсь за тебя на небесах.

Глаза сеньора Ортего закрылись, и голова беспомощно опустилась на подушку.

— Отец! — воскликнул юноша.

Мануэль и Санчо подбежали к кровати.

— Он что-нибудь успел сказать тебе?

— Да.

— Что же? Что?

— Отец говорил, он просил, чтобы я не забывал о том, что вся сила человека в земле.

— Он говорил что-нибудь о деньгах? — Санчо тормошил за плечо Хуана Гонсало.

Тот недоумённо посмотрел на него.

— О каких?

— Ну-ка, посмотри мне в глаза! — закричал Мануэль и, схватив за плечи младшего брата, развернул к себе. — Нет, я верю тебе, — он стыдливо отвёл взгляд в сторону, — в самом деле, откуда у отца деньги.

Хуан Гонсало зло посмотрел на братьев и расплакался.

Те некоторое время ещё постояли около мёртвого отца, а затем, переглянувшись, вышли из комнаты.

Мануэль поманил пальцем Санчо.

— Пошли, нальём вина, теперь некому нас бранить.

И братья, прихватив пару вместительных кружек, спустились в подвал дома, где хранилось вино.

Правда, ради справедливости стоит сказать, что первые две кружки они выпили за упокой души сеньора Ортего.

Хуан Гонсало сидел возле кровати и сжимал в своих ладонях руку мёртвого отца.

— Я выполню то, о чём вы просили меня, — повторял юноша, — я добьюсь чего-нибудь в этой жизни. Но только прежде я поквитаюсь с доном Родриго. Пусть не думает, что ваша смерть останется безнаказанной!

ГЛАВА 3

Дом семейства Ортего погрузился в тишину. Такое случалось нечасто. Даже не было слышно пьяных возгласов Мануэля и Санчо. Старшие братья уединились в дальней части дома и шёпотом обсуждали планы на будущее.

— По-моему, больше нам здесь делать нечего, — говорил Мануэль.

Но Санчо всё ещё сомневался.

— Ты хочешь всё оставить Хуану Гонсало — и землю, и дом?

Мануэль криво улыбнулся.

— Да забудь ты обо всём. Нет больше у нас ни земли, ни дома. Теперь всё принадлежит дону Родриго.

— Этого не может быть.

— Как видишь, может.

Санчо схватил старшего брата за руку.

— И ты допустишь, чтобы дон Родриго безнаказанно завладел нашим имуществом?

— Я не идиот, чтобы в одиночку сражаться против помещика и его людей.

Санчо задумался.

— Я и не предлагаю тебе самому брать в руки оружие, но если мы спустим подобное дону Родриго, то над нами станут смеяться во всей Санта-Риберре.

— А мне плевать, — прошептал Мануэль, — я не хочу считаться с тем, что о нас думают люди. Если они такие смелые, пусть берут в руки оружие и идут против помещика.

— Я ожидал услышать от тебя кое-что другое, всё-таки ты старший брат.

— Пойми, Санчо, сами мы никогда бы не решились покинуть родной дом и отправиться куда-нибудь на заработки.

— Наверное, мы упустили слишком много времени.

— По мне так лучше пойти в город и поискать хорошую работу. Ковыряться в земле, как Хуан Гонсало, мне не хочется.

Братья замолчали и прислушались. Дом полнился тихими, еле различимыми звуками.

— Ты слышишь, как скрипит наш дом? — спросил Санчо. — Он всё ещё продолжает жить.

— Он разваливается, — грубо оборвал брата Мануэль, — и я не хочу, чтобы это произошло на моих глазах.

— Так, что мы решим? — осведомился Санчо.

— Ты, брат, решай за себя, а я для себя всё уже давно определил.

— Ну, раз ты, Мануэль, не хочешь оставаться здесь, то и мне придётся податься в чужие края. Мир большой и на нас всех хватит в нём места.

— Что-то я в этом сомневаюсь. Если мир такой большой, то почему нам не находится места в Санта-Риберре?

— Я не хотел бы об этом думать. Всегда хочется надеяться на что-то лучшее.

Дверь в комнату тихо приоткрылась, и вошёл Хуан Гонсало. Он молча опустился на стул и положил голову на руки.

— Что вы решили, братья? — спросил он, не поднимая головы.

— Вот похороним отца, — ответил Мануэль, — тогда видно будет.

— Нет, мы должны решить это сейчас.

Хуан Гонсало почувствовал, вся ответственность ложится на него, никто из старших братьев сам не собирается ничего предпринимать.

— Мы должны отомстить за смерть отца.

— Но у нас даже нет ружья! — воскликнул Хуан Мануэль.

Хуан Гонсало покачал головой.

— Убить можно и без ружья.

— К чему такая спешка? — Санчо взял младшего брата за руку. — Сейчас не время думать о мести, похороним отца, тогда и решим.

— Нет, мы должны поклясться у его гроба в том, что отомстим.

— Я в эти игры не играю, — Мануэль поднялся из-за стола.

— Что?!

— Я не хочу, чтобы пролилась ещё чья-то кровь, пусть это даже кровь человека, повинного в смерти моего отца.

— А ты, Санчо, ты тоже так думаешь?

Средний брат пожал плечами.

— Я ещё не решил окончательно.