Высокий, царственный и сварливый

После этого легче точно не стало. На самом деле это было больно — провести вместе всего несколько дней, а потом снова расстаться. Но, не имея другого выбора, мы с Каем научились приспосабливаться к отношениям на расстоянии. Постоянное общение, открытие секса по телефону и предвкушение тех дней, когда мы сможем быть вместе, сделали разлуку немного более терпимой.

Мы также научились ценить время, проведенное друг с другом. Даже если это было всего два визита и одно международное мероприятие по защите животных за шесть месяцев после его первого визита в Джахандар.

Помогло то, что мои отношения с Каримом значительно улучшились. Мы начали проводить вечер кино раз в неделю. Сначала было чертовски неловко, но в какой — то момент мы начали делить диван и ведерко с попкорном.

Мы также каждый вечер ужинали вместе, где говорили о вещах, отличных от работы, и смех стал обычным звуком в обеденном зале. Он регулярно спрашивал меня о Кае, хотя я ни разу не сказала ему, что знаю, что он время от времени отправлял Каю сообщения.

В остальном, единственным человеком, которого не хватало во всём дворце Джамаль, была мама Катия.

Всем нам, включая Шехрияра, потребовалось четыре месяца, чтобы убедить мою наставницу по отношениям на расстоянии переехать жить к принцу Аршу в Тому. Мама Катия не хотела оставлять Шехрияра, меня и свою работу. Но когда мы нашли блестящую новую сотрудницу, Мону, мама Катия собрала чемоданы и уехала, чтобы быть со своим мужчиной. Хотя я предложила ему поехать с ней, Шехрияр наотрез отказался сложить с себя полномочия моего личного секретаря, а я не осмелилась снова поднимать этот вопрос.

Должна признать, что, как бы сильно я ни радовалась за маму Катю, мне было очень неприятно, что я не могла просто собрать свои вещи и уехать жить к Каю или наоборот, как это сделала она.

При этом девять месяцев пролетели быстрее, чем я ожидала, и наступил ноябрь, принеся с собой более прохладную погоду. И тридцатый день рождения Кая.

За исключением того, что чувство вины съедало меня заживо.

— Ты уверена, что с моей стороны не было ошибкой сказать ему, что я не приеду на его день рождения? — спросила я Марию, когда она перевернула страницу своей книги, откинувшись в кресле напротив меня.

— Это не было бы сюрпризом, если бы он узнал, что ты приедешь, не так ли? — спросила она, не поднимая глаз. Я нервно теребила ногти.

— Но он был очень расстроен по телефону…

Мы с Каем планировали мою поездку в Тому на его день рождения с тех пор, как он навестил меня в Джахандаре в мае. Он передал приглашение Марии, чтобы я могла провести там время и с ней. Но две недели назад принц Арш позвонил и попросил меня передать Каю, что я не смогу приехать до окончания его дня рождения, чтобы они могли удивить его моим приездом утром в день его рождения.

С тех пор я толком не спала, потому что всё, что я могла слышать, это его расстроенное “Ты не можешь приехать?” в моей голове день и ночь, и это убивало меня. Несмотря на то, что это была ложь, и Мария, Шехрияр и я находились на частном государственном самолете, а до посадки в Томе оставалось чуть больше часа.

Мария закрыла книгу, проведя пальцами по странице, и поерзала на кремовом кожаном сиденье. Её голубые глаза были мягкими, а светлые волосы заплетены в две косички.

— Когда он увидит тебя там, он будет так счастлив, что полностью забудет, почему он вообще был расстроен, — сказала она, затем ухмыльнулась. — К тому же, я уверена, что есть другие способы, которыми ты можешь убедить его не сердиться на тебя. Ты понимаешь, о чём я говорю, принцесса?

У меня запылали щеки. Она знала об игрушках и наручниках, которые я упаковала в чемодан.

— Мне не нужно было этого слышать.

Я поморщилась от дискомфорта в голосе Шехрияра. Я на мгновение забыла, что он работал на ноутбуке, сидя по другую сторону прохода. Мария усмехнулась и закатила глаза.

— Тогда иди куда — нибудь ещё.

Челюсть Шехрияра сжалась.

— Мы в самолете. Мне больше некуда деться.

Я тяжело вздохнула, но никто из них, казалось, этого не заметил. Хотя с чего бы им замечать? Они были так влюблены друг в друга, что, когда спорили, весь мир вокруг них исчезал.

— Ты мог бы выпрыгнуть из самолета, — фыркнула моя лучшая подруга тошнотворно сладким голосом.

— Сначала дамы.

— Тогда, пожалуйста, во что бы то ни стало, иди первым. Потому что шишка размером с арахис у тебя между ног членом не считается.

— О'кей! — я быстро прервала это, поскольку выражение лица Шехрияра стало грозным. — Достаточно. Пожалуйста, — Мария потеряла свою оборонительную позу. — С того момента, как мы сели в этот самолет, вы двое вцепились друг другу в глотки. Что — то случилось? Обычно вы двое никогда не бываете такими.

Они отвели взгляд, как отруганные подростки, отказываясь отвечать. Очевидно, что — то произошло. Я устало покачала головой.