Высокое окно

Так мы и стояли, уставившись друг на друга. Дышит, как пьяный, раскрыв рот и растянув губы. На щеках красные пятна. Попытался вырваться, но я так давил на него, что ему пришлось, чтобы не упасть, сделать шаг назад. Теперь наши лица почти соприкасались.

— Что ж твой папаша не оставил тебе ни гроша? — улыбнулся я. — Или ты все спустил?

Он заговорил сквозь зубы, все еще пытаясь вырваться:

— Если уж вы суетесь не в свое дело и если имеете в виду Джаспера Мердока, так это не мой отец. Он меня терпеть не мог и не оставил мне ни цента. Мой отец, Хорас Брайт, разорился и выбросился из окна.

— Слов много, а толку мало, — сказал я. — Простите. Я просто хотел позлить вас, когда говорил, что вас будет содержать жена.

Отпустил его запястье и сделал шаг назад. По-прежнему тяжело, напряженно дышит. В глазах злоба, но голос ровный:

— Ну вот, теперь вы все знаете. Если вы удовлетворены, я пойду.

— Скажите спасибо, что так легко отделались. Если носите оружие, научитесь держать себя в руках. А лучше вообще не носите.

— Это мое дело. Простите, что хотел вас ударить. Впрочем, если бы и ударил, было бы, вероятно, не очень больно.

— Кто старое помянет…

Он открыл дверь и вышел. Шаги удалялись по коридору. Еще один зануда. В такт его шагам я постукивал по зубам костяшками пальцев. Потом вернулся к столу, заглянул в блокнот и поднял телефонную трубку.

4

Только на третий гудок сквозь шум и треск в трубке послышался тоненький женский голосок:

— Доброе утро. Контора мистера Морнингстара.

— Мистер Морнингстар у себя?

— А кто говорит, простите?

— Марло.

— Мистер Морнингстар знает вас, мистер Марло?

— Спросите, не интересуют ли его старые американские золотые монеты?

— Одну минуту.

Последовала пауза, достаточная, чтобы сообщить сидящему в кабинете пожилому джентльмену, что его вызывают к телефону. Затем в трубке раздался щелчок, и я услышал сухой мужской голос. Чтобы не сказать засушенный.

— Морнингстар слушает.

— Мистер Морнингстар, насколько мне известно, вы звонили миссис Мердок в Пасадену. По поводу одной монеты.

— По поводу одной монеты, — повторил он. — Вот как? И что же?

— Как я понял, вы хотели приобрести монету из коллекции Мердока.

— Вот как? А с кем я, простите, говорю?

— Филип Марло. Частный детектив. Работаю на миссис Мердок.

— Вот как? — сказал он в третий раз. Тщательно прочистил горло. — А о чем, собственно, вы хотите поговорить со мной, мистер Марло?

— Об этой монете.

— Но мне дали понять, что она не продается.

— И все же я хотел бы поговорить о ней с вами. Лично.

— Вы хотите сказать, что она передумала?

— Нет.

— В таком случае я не совсем понимаю, что вам угодно, мистер Марло? О чем нам говорить? — сейчас он явно хитрил.

— Дело в том, мистер Морнингстар, — сказал я, небрежно выложив свой главный козырь, — что когда вы звонили, то уже знали, что монета не продается.

— Любопытно, — медленно проговорил он. — Каким же образом?

— Вы этим занимаетесь и не могли не знать. Существует официальный документ, согласно которому коллекция Мердока не может быть продана при жизни миссис Мердок.

— A-a, — сказал он. — A-a. — Последовала пауза. — В три часа, — поспешно проговорил он. — Жду вас у себя. Вероятно, вам известен мой адрес. Время вас устраивает?

— Вполне.

Я опять закурил трубку и уставился на стену. Не знаю, задумался я или нет, но скулы у меня свело. Вынул из кармана фотографию Линды Мердок, некоторое время изучал ее, решил, что лицо в общем-то самое заурядное. Запер фотографию в стол. Извлек из пепельницы еще одну спичку Мердока и осмотрел ее. На этой значилось: «Верхний ряд У. Д. Райт’36».

Бросил ее обратно в пепельницу, пытаясь сообразить, что же меня так заинтересовало. Может, это и было бы ключом к разгадке?

Вынул из бумажника чек миссис Мердок, перевел его на себя, выписал кредитную квитанцию и чек на оплату, достал из ящика стола банковскую книжку, все это перетянул резинкой и сунул в карман.

В телефонной книге имени Лоис Мэджик не было.

Выписал по тематическому указателю номера нескольких самых крупных, судя по шрифту, театральных объединений и позвонил туда. Со мной беседовали громкими, веселыми голосами, засыпали вопросами, но про эстрадную актрису по имени Лоис Мэджик либо ничего не знали, либо не желали говорить.

Швырнул список в корзину и позвонил Кенни Хейсту, репортеру из уголовного отдела «Кроникл».

— Что ты знаешь про Алекса Морни? — спросил я его, когда мы вдоволь нашутились.

— Содержит шикарный ночной клуб и игорный дом в Веселой долине, милях в двух от шоссе, в сторону гор. Когда-то снимался в кино. Актер никудышный. Вроде бы с большими связями. Никогда не слышал, чтобы он пристрелил кого-нибудь на городской площади средь бела дня. Или в любое другое время суток. Но ручаться не берусь.

— Опасен?

— Не исключено. Все эти ребята из кино отлично знают, как должны вести себя заправилы ночных притонов. Есть у него телохранитель — весьма живописный персонаж. Зовут его Эдди Прю, огромного роста, тощий, как кошелек честного человека. Крив на один глаз — с войны.

— А для женщин Морни представляет опасность?