Высокое стремление: судьба Николая Скрыпника

Однако председатель ВУЦИК тут же вспомнил, что «еще полтора года назад (то есть где-то в начале 1932 г. – В. С.) т. Любченко внес в Политбюро вопрос о грубой ошибке т. Скрыпника в его трактовке так называемого “национал-большевизма”. Тов. Скрыпник целиком не правдиво расчленял большевизм и определил укапистов национал-большевиками, программу которых якобы осуществляет теперь наша партия. Тогда же таки т. Шлихтер в связи со статьей тов. Сталина по истории партии (речь о письме И. В. Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма» в редакцию журнала «Пролетарская революция». 1931 г. № 6. – В. С.), отмечал некоторые грубые теоретические ошибки тов. Скрыпника в его произведениях по истории Октябрьской революции на Украине. На заседаниях ЦК было решено, чтобы т. Скрыпник в ближайшее время пересмотрел все свои произведения и исправил бы ошибки. Тов. Скрыпник обещал в ближайшее время этим заняться. К сожалению, на этом ЦК ограничился. Он недооценил всей важности и глубины допущенных тов. Скрыпником ошибок и необходимости решительного исправления их»[618].

Обещания Н. А. Скрыпник не выполнил, и тогда Политбюро возвратилось еще раз к вопросу, определило срок подачи предложений Скрыпника об исправлении ошибок. Однако и на этот раз дело с места не сдвинулось. Только с приездом П. П. Постышева началась решительная критика ошибок наркома просвещения. «В одной из своих речей на заседании ЦК, – вспоминал Г. И. Петровский, – я сказал, что т. Скрыпник обманул доверие ЦК. После нажима со стороны политбюро т. Скрыпник написал свои объяснения на 92 страницах и озаглавил их «Национальный вопрос на грани двух пятилеток». Эта работа т. Скрыпника признана неправильной, потому что в ней говорилось не столько об ошибках, сколько о разных моментах национального вопроса в Украине, даже с подведением оправдания своего творчества, согласно которым выходило, что в свое время его писания по национальному вопросу были правильными, а теперь прошло некоторое время и они выглядят иначе. Политбюро признало это слишком неправильным со стороны т. Скрыпника и предложило ему изложить ясно и точно свои ошибки»[619].

Когда июньский пленум ЦК КП(б)У устами Постышева отверг попытки Скрыпника объяснить свою позицию, последний подал в Политбюро ЦК КП(б)У переработанный и дополненный вариант статьи «Национальный вопрос на грани двух пятилеток». Однако, по словам Петровского, Политбюро даже не стало рассматривать внесенных изменений, а предложило Николаю Скрыпнику дать изложение только своих ошибок на 10–12 стр.

Далее Всеукраинский староста долго рассказывал об увязке ошибок Н. А. Скрыпника с просчетами, недостатками и вредительством в работе Наркомата просвещения, где вокруг наркома сплотились шпионские и другие антисоветские элементы, развернувшие националистическую деятельность, направленную на отрыв Украины от России, сближение с буржуазным Западом.

По утверждению Г. И. Петровского, «ЦК отнесся к т. Скрыпнику очень бережно, старался не дискредитировать старого большевика и подталкивал его на путь самокритики ошибок и их исправления. Однако т. Скрыпник не оправдал доверия ЦК и даже навел на ЦК некоторую тень – будто бы ЦК потакал его ошибкам»[620].

Председатель ВУЦИК каялся в том, что КП(б)У очень поздно начала критику Скрыпника, не реагировала оперативно на призывы Сталина, ЦК ВКП(б) разоблачать националистические извращения. Признав вину ЦК КП(б)У, Г. И. Петровский тут же буквально обрушивался на ученых-обществоведов. «…Я теперь ставлю Вам, ВУАМЛИНовцы, вопрос:

– Вы партийцы, научные труженики марксо-ленинской науки, разве вы не замечали этой ереси в практике национальной и культурной работы? Где были ваши глаза, когда всякая сволочь под прикрытием “широкой спины”, но и без прикрытия, протягивала враждебные пролетариату, просто контрреволюционные искажения партлинии и советской политики? Как это вы не заметили в исторических произведениях т. Скрыпника антипартийных, антиленинских установок, теорий и наконец националистической практики в работе Наркомоса? Почему, в самом деле, вы не ставили этих вопросов у себя? Почему мимо вас это прошло, почему вы не сигнализировали, почему не ставили перед ЦК этих вопросов?»[621]

Это уже было очень похоже на шантаж элитного научного коллектива, запугивание всей украинской науки.

Неизвестно, присутствовал ли на том собрании Н. А. Скрыпник (должен был быть по должности). И если был, то, конечно, горько переживал уже не столько за свои незаслуженные обиды, а за людей, ученых, вся вина которых заключалась лишь в том, что они могли иметь мнение, в чем-то отличное от официальных подходов. Назвать же последние взвешенными, обоснованными, просто элементарно логичными и человечными при всем желании было просто невозможно.