Высотки сталинской Москвы. Наследие эпохи

Бывает, что недосказанное вовремя потом просто забывается. Сегодня приходится констатировать, что при значительном объеме публикаций история советской архитектуры 1930—1950-х годов изучена очень плохо. Имеет место отсутствие единой терминологической базы. У исследователей нет четкого понимания того, что, собственно, представляла собой сталинская архитектура. Этому явлению до сих пор не дана ясная научная и художественная оценка. Даже специалисты порой продолжают высказывать суждения, сформировавшиеся много лет назад под влиянием идеологических стереотипов. Раз за разом в публикациях превозносятся заведомо авангардные, утопические проекты. Это не позволяет избавиться от ощущения ироничности подхода к предмету исследования и поверхностности самих исследований. До сих пор практиками не озвучена и острая жизненная потребность проведения четкой грани между сферами архитектуры реальной и архитектуры «бумажной», «рисуночной». Абсурдные наброски порой рассматриваются в общем контексте с реально осуществленными проектами, что, в свою очередь, ставит под сомнение эстетическую и практическую значимость последних.

Семь монументальных высотных зданий, построенных в Москве в 50-х годах, совершенно по-новому раскрыли столицу перед москвичами, сделав явными такие черты и особенности городской планировки, о которых прежде мало кто подозревал. Немногие прежде могли себе представить, что Смоленская площадь находится так близко от Каменного моста, Дома правительства и Кремлевской набережной, что Тверской бульвар направлен на Смоленскую площадь. Можно ли было подумать, что облик Лубянской площади для новых поколений станет неразрывно связан с высотным зданием на Котельнической набережной, силуэт которого поднялся почти во всю высоту в Китайгородском проезде. Сколько открытий во взаимном расположении частей города делает тот, кто видит панораму высотных зданий Москвы с Ленинских гор! Так, полвека назад, впервые в мировой практике, в Советском Союзе было осуществлено одновременное строительство группы высотных зданий, объединивших в единый ансамбль огромный город с многовековой историей.

Заключение

Высотные здания, построенные в Москве в середине XX века, в художественном и стилистическом отношении являются венцом советского архитектурного стиля своей эпохи. Имеют ли они некий скрытый смысл? Несут ли своеобразный социально-культурный код времени? Для кого строились высотные дворцы и что должны чувствовать люди, смотрящие на них со стороны?

Пожалуй, ответы следует искать в анализе самых различных областей культурного знания. История цивилизации позволяет проследить общие черты, которые объединяли разные империи в периоды их зарождения, наивысшего расцвета и заката. Еще не существовало империи, которой удалось бы избежать гибели. Марксистско-ленинская философия хорошо объясняла причины этого. Энгельс, в частности, писал, что с диалектической точки зрения жизнь есть процесс умирания, который однажды неизбежно приходит к разрешению. И мы, на примере истории, убеждаемся в том, что этот непреложный закон действует не только для живых, но и для общественных организмов.

Каждая великая эпоха из известных нам сегодня эпох стремилась оставить монументальную память о своих наивысших достижениях. Каждая империя, достигнув расцвета, старалась зафиксировать для потомков этот эпизод своего мимолетного величия. Безусловно, высотные здания сталинской Москвы – одно из таких посланий, воплощенных в металле и камне великим Советским Союзом. Да, когда-то высотки были дворцами элиты, однако современная элита предпочитает новые дворцы. Раньше высотки настораживали нас, кого-то даже пугали. Однако сегодня мы сроднились с этими зданиями, мы уже не представляем себе столицу без их остроконечных шпилей, без их величественного декора. И они, в свою очередь, стали для нас гораздо доступнее. «Дьявол тоталитаризма» уже давно изгнан из их стен, десять лет оттепели, двадцать лет застоя, двадцать лет перестройки и нового времени – срок вполне достаточный для этого. Сегодня, если захочется, можно даже зайти внутрь, благо для этого можно найти самые различные предлоги. В XXI веке мы привычно смотрим на сталинские высотки как на произведения монументального искусства, которые, как и все памятники, требуют заботы и бережного отношения.