Высоцкий

Говорухинский фильм продолжает сниматься — то в Москве, то в Одессе, где Слава еще раз давал Высоцкому «порулить». Картина переименована: теперь у нее детективное название «Место встречи изменить нельзя». Ближе и к сути сюжета, и к расстановке характеров. Получается на редкость свежо и динамично. Наверное, будет пробуксовывать серия без Высоцкого — там, где Шарапова забрасывают в бандитское логово; кстати, психологические мотивировочки там малость прихрамывают. Но к финишу Жеглов все равно придет первым.

А тут нежданно-негаданно является пушкинский Дон Гуан — причем сразу в двух ипостасях. Эфрос будет делать «Каменного гостя» на радио и Высоцкого, конечно, на главную роль взять думает. И Швейцер, затеявший «Маленькие трагедии» в нескольких сериях, пригласил на пробы, которые проходят одиннадцатого декабря. Картина делается как единое целое, в нее включены «Египетские ночи», выполняющие роль композиционной рамы: все сюжеты как бы вырастают из фантазии импровизатора, которого играет Юрский. Это любимый актер Швейцера, он и его рассматривал в качестве возможного Дон Гуана, но в итоге остановился на Высоцком. И сложностей с утверждением как будто не предвидится. Да еще предлагают Мефистофеля в «Сцене из „Фауста“» — стоит ли две роли играть, тут не театр все-таки.

Так или иначе, это настоящая творческая радость. И в трактовке героя у них со Швейцером полное взаимопонимание. Дон Гуан — это прежде всего поэт, это входит в структуру образа, отражается в речи, во всем облике. И это — сам Пушкин, знавший игру страстей, но чуждый какой бы то ни было низости. Он всегда прав и всегда победитель, даже в минуту гибели. Роль эта может стать последней точкой, а может обернуться и началом новой актерской жизни. И первые двадцать лет окажутся черновиком и разбегом…

Оксана моложе его как раз на двадцать лет — или на двадцать один. Познакомились, когда ее с подругой привел в театр Смехов. Бывала она здесь и раньше, видела «Гамлета». Он тут же ее пригласил на ближайшие «Десять дней», а она ответила, что в этот вечер идет на Малую Бронную. Ну, на Бронную он и подъехал к концу спектакля. Так всё и началось…

Дон Гуана возрождает любовь. Но считать, что впервые по-настоящему он испытал это чувство, встретив Дону Анну, — упрощение. Любил он и бедную Инезу с черными глазами, и «коллегу» по искусству Лауру, такую же артистичную, раскованную и «отвязную», как он сам. Любовь является ему в разных обличьях, и все его любовницы общим числом одна тысяча три (такая, кажется, статистика) вместе составляют Женщину с большой буквы. Всякий раз встреча с Любовью — это уход от смерти. Любовь есть благо, благодать, что и означает имя «Анна». Этот смысл Пушкин точно имел в виду, поскольку к одной реальной Анне обращался с эпиграммой «Нет ни в чем вам благодати…».

«На совести усталой много зла, быть может, тяготеет. Так, разврата я долго был покорный ученик, но с той поры, как вас увидел я, мне кажется, я весь переродился. Вас полюбя, люблю я добродетель…» Значит ли это, что Дон Гуан готов «перевоспитаться», жениться и стать добропорядочным господином? Нет, конечно. «Добродетель» на его языке не мораль означает, а добро, которым движется жизнь. И воплощением всего светлого для него в этот момент стала Анна.

Командор — не кара, не возмездие, а Смерть, вызов которой он бросал столько раз. Придет эта статуя, никуда не денется, и все равно будет страшно… Одно утешение — умереть влюбленным, с именем своей Доны на устах… Дон Гуан — формула настоящего мужчины, в котором в итоге примиряются жажда разнообразия и способность к единственной любви.

Роль большого масштаба, много своего можно в нее вложить. Но весь в нее, однако, не вместишься, поскольку любовь — это еще не вся жизнь.

На исходе семьдесят восьмого года Высоцкий дважды выступает в высотном здании МГУ на Ленинских горах[1]. Позвали его туда геологи, поклонники бардовской песни. Как потом выяснится, у них были большие трудности двоякого рода. С одной стороны, надо было навешать лапшу на уши начальству и запланировать некую лекцию на тему «Музыка и гитара в спектаклях Театра на Таганке». С другой стороны, опасение чрезмерного ажиотажа. Только объяви, что выступает Высоцкий, — разнесут любую аудиторию. Так ребята на хитрость пошли: объявили, что выступает Золотухин.

Большая аудитория на шестом этаже. Импровизированная сцена из нескольких столов. Появление Высоцкого публика встречает неистовым ревом: такого сюрприза никто не ожидал. И — полная тишина, когда гость без лишних предисловий начинает петь: «На братских могилах не ставят крестов…» Так, на одном дыхании, слушают всю программу — вплоть до песни «Спасите наши души». После нее выходит студентка с букетом. Потом бедную девушку даже ругали: мол, из-за твоего букета он больше ничего не спел. Зря ругали: Высоцкий, как известно, «на бис» не поет.