Высшая проба. Недуг мой, свет мой

– У вас во всем удивительное единодушие, – улыбнулась целительница. – Но ты хотела знать, как мы решили проблему преступников? Скажу честно, на это ушло много лет. Мы уже разбогатели до такой степени, что могли кормить и лечить бесплатно всех жителей Рассветного, выдавать нуждающимся хорошее жилье, одежду и все необходимое. Казалось бы, зачем придумывать планы, строить интриги и обманывать или даже убивать невинных ради горсти камней или золота? Если проще заработать? К тому моменту в особой цене были необычайные украшения, сделанные на заказ в единственном числе вещи и вышитые вручную ковры и гобелены. И неважно, что ткачи на станках ткали все более тонкое и разнообразное полотно, набивая узоры валиками и магией, но расписанные художниками или расшитые мастерицами отрезы оставались на недостижимой высоте. И каждый мог попробовать себя в роли мастера или художника, свободного времени становилось все больше. Но преступники появлялись с удручающим постоянством. И никто не мог понять, откуда в них вдруг прорастала жадность или жестокость, вроде жили в хороших семьях, с работящими родителями. Мы упорно допрашивали пойманных, пытаясь найти тот незаметный внешне поворот сознания, который привел на пагубную тропу, привлекли менталов, эмпатов и установили: – причина зачастую тянется из детства. Зависть к другу, у которого есть нечто необыкновенное, обида на глупо подшутивших приятелей, ненависть к ничего не подозревающему сопернику, которого выбрала понравившаяся девочка. И еще многое и многое прочее, что никак нельзя предусмотреть и от чего невозможно защитить маленького человечка.

Она взяла бокал с холодным лимонадом, и начала пить маленькими глотками, давая слушателям время осознать всю важность и грандиозность проблемы.

– Дивьи пляски, – высказал всеобщее мнение граф Люрис, – я тоже иногда впадал в недоумение, ну чего людям не хватает, ради чего рискуют и положением и жизнью? Не жалея ни себя, ни других? Хотя некоторые, особенно хитрые и коварные себя очень любят.

– Хирд недавно сжег гада, который тридцать лет держал в подземелье собственного сына, – хмуро вздохнула Яна, – а кроме него – несколько магов, хотя сам неодаренный. А сколько людей погубил – дознаватели пока не могут сосчитать. Вот и спросила Лотту…

– Мы все же нашли способ, – подтвердила та, – раз предупредить болезнь невозможно – значит нужно как можно ранее распознать и вылечить. Теперь этим занимаются самые сильные менталы и природники, и мы наконец вздохнули спокойно.

– Ну? – не выдержал Хирд. – что они делают? Ковыряются в голове?

– Нет, это не безопасно, – опровергла его догадку Лотта, – они наблюдают, как человек проходит особый лабиринт. Начинается проверка лет с четырех-пяти, и повторяется каждые полгода. Причем все считают ее проверкой морального здоровья и никогда не отказываются. Никому не хочется стать сумасшедшим.

– А если кто-то отказывается, значит уже знает о себе нечто неприглядное. – сообразила Яна.

– И чтобы другие не догадались, все-таки идет в лабиринт, надеясь обмануть наблюдателей, – лукаво усмехнулась целительница.

– А что в лабиринте?

– Разные ситуации… для детей попроще, потом все усложняются. Поверьте, за последние годы мы придумали их великое множество, и некоторые действуют безукоризненно, некоторые дают неуверенный результат, другие – впустую потраченное время. Но мы ни от чего не отказываемся, они создают фон, на котором незаметны самые главные. Ну вот простой пример из детского лабиринта. Как всем известно, порой малыши очень упрямы в желании заполучить понравившуюся игрушку. И им неважно, что она живая, жалости они еще не научены. Родителей в лабиринт мы не пускаем, они смотрят со стороны. Но один ребенок не ходит, его встречает либо клоун, либо маленький принц или конек-горбунок. Мы стараемся выбрать для малыша героя его любимой сказки. Он ведет ребенка не спеша, угощая сорванными ягодами и шутками. Первый поворот приводит на полянку, где сидит маленький зайчонок. Редко какой ребенок пройдет мимо, все хотят погладить, покормить и прочее. Провожатый рассказывает, что зайчик ждет свою маму, скоро она придёт, накормит его молочком и уведет спать в норку. Обычно детям этого достаточно, чтобы успокоиться, попрощаться с зайцем и идти дальше. Но некоторые уже определили мохнатого в свои игрушки и упрямо пытаются утащить. Вот тут начинается лечение. Плачет зайчик, роняя крупные слезинки, не менее красноречиво плачет клоун. Если ничего не помогает – появляется зайчиха и тоже начинает горько рыдать, обнимая своего сыночка под причитания клоуна. На этой сцене обычно все заканчивается, малыш не выдерживает, отпускает зайчонка и получает в дар от его матери шоколадную морковку.

– А если попался особо упрямый? – прищурился Хирд.

– Такое случается крайне редко, и наблюдатели всегда действуют по-разному, исходя из своих ощущений. – качнула головой Лотта. – Но не забывайте, у нас это очень важная проверка и родители к этому времени обычно расстроены больше всех. Ведь это они не доглядели, не объяснили, не научили свое чадо обычному сочувствию.