Высшее образование в современном мире: тренды и проблемы

Ведущие вузы России вырабатывают собственную стратегию ИВО. Два примера в этой связи. Так, МГИМО сотрудничает с рядом крупных зарубежных компаний, имея ввиду потребность устранить люфт между академической и практической подготовкой студентов. В университете действует Школа бизнеса и международных компетенций. Казанский национальный исследовательский технологический университет при внедрении модели интернационализации инженерного образования занимался совершенствованием структуры вуза, подготовкой информационно-методической локальной нормативной базы, оптимизацией системы управления, разработкой критериев эффективности для мониторинга результатов [45].

РФ участвует в интернационализации высшего образования в рамках ряда международных организаций и соглашений: ЮНЕСКО, Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), Евразийского экономического Союза (ЕАЭС), Шанхайской организации сотрудничества (ШОС), Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Содружества Независимых Государств (СНГ), Организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС), стран БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай), Всемирного Банка (ВБ), по линии Европейского Союза.

Масштабы и результаты такого участия в этих организациях разные. В 1993 г. Министерство образования совместно с ЮНЕСКО разработало концепцию сотрудничества, в том числе и в сфере высшего образования. Речь шла о подготовке и переподготовке педагогических кадров в сфере гуманитарного образования, развитии профессионального образования с использованием международного опыта в этой области. В 2012 г. РФ взяла на себя руководство по реализации решения министров образования стран АТЭС («Кёнджуйская инициатива») о развитии сотрудничества в сфере высшего образования. В 2012 и 2013 г. во Владивостоке состоялись Международные научно-практические конференции АТЭС, в документах которых записано о необходимости «взаимодействия между вузами региона и систематизации сбора данных в сфере торговли образовательными услугами» [44].

Если России в ЮНЕСКО, АТЭС и БРИК удается преимущественно лишь декларировать намерения сотрудничать в сфере высшего образования, то в ряде других международных организаций и проектах РФ добилась определенных практических результатов в направлении ИВО.

Российская политика ИВО ориентирована на различные регионы мира и страны. Так Российская Федерация по линии Совета Европы и Евросоюза в 1990-х гг. участвовала в нескольких проектах международных университетских связей: «Доступ к высшему образованию в Европе», «Законодательная реформа в высшем образовании», программа ТАСИС – «Техническое содействие Содружеству Независимых Государств», программа ТЕМПУС и др.

Российская Федерация присоединилась к Болонским соглашениям в 2003 г. Был избран «мягкий путь» вхождения в Болонский процесс. Речь не идет о радикальных реформах, а необходимых минимальных преобразованиях, которые позволят РФ участвовать в ИВО Европы [70]. Это означает, в том числе, стремления соблюсти российскую специфику высшего образования.

На саммите Россия-ЕС (Москва, 2005 г.) утверждены «Дорожные карты четырех общих пространств». Одна из дорожных карт – меры по пути к общему образовательному пространству Евросоюза и Российской Федерации. Предусмотрена практика двойных дипломов, привлечение зарубежных экспертов при контроле качества российского высшего образования [40].

Вступление в Болонский клуб вызвало в педагогическом сообществе неоднозначную реакцию. Часть экспертов сочла, что Россия располагает достойным высшим образованием и радикально менять в нем ничего не следует. Высказывались опасения, что произойдет коренная и неоправданная ломка отечественного высшего образования. Склонный к такой позиции ректор МГУ В. Садовничий заявляет, что безоглядное присоединение к Болонскому процессу понизит планку нашего образования и что Россия, слишком быстро гармонизируясь с Западной Европой, рискует многое потерять. Болонское соглашение, по его словам, «вовсе не предполагает стирания национальных особенностей той или иной образовательной системы… Представьте себе страшную вещь – в мире все университеты одинаковы. Это же просто непостижимо. И в этом смысле я оппонирую Болонскому процессу, считаю, что такая его трактовка недопустима. А интегрироваться, конечно, надо, спору нет. Брать лучшее из того, что накоплено мировой системой образования» [94].

Сторонники Болонского процесса полагают, что он вписывается в тренд, когда на смену монопольной прерогативы государства при подготовке специалистов пришел рынок образования со своими требованиями к выпускникам. Президент Санкт-Петербургского университета Л. Вербицкая сочла, что медлительность по вхождению в Болонский процесс будет иметь пагубные последствия для России, поскольку отечественная высшая школа окажется неконкурентоспособной на европейском рынке труда.