Выстрел в спину

Никитин стянул с себя мешок и посмотрел на Ивана Константиновича, который сел под деревом и положил перед собой автомат.

***

Оберштурмфюрер СС Хац выскочил из избы и вытянулся в струнку. По ступенькам поднимался штурмбанфюрер. Хац выкинул вперед правую руку, приветствуя своего начальника. Заметив злое лицо штурмбанфюрера, с его лица моментально сползла улыбка. Какое-то нехорошее предчувствие беды сжало его сердце. Штурмбанфюрер, не замечая стоявшего перед ним оберштурмфюрера, прошел в комендатуру. Он снял с плеч кожаный плащ и бросил его на руки денщика. Он сразу прошел в комнату и сел за стол. Отличное настроение, с которым проснулся сегодня Хац, растаяло. Он стоял у порога и чувствовал себя побитой собакой.

– Я жду доклада, – вполне мирно произнес штурмбанфюрер. – Приступайте.

Хац хорошо знал штурмбанфюрера и отлично понимал, что внешнее спокойствие начальника – мираж.

– Господин штурмбанфюрер! Группа русских разведчиков уничтожена! Если вы желаете посмотреть на их трупы, то они лежат в сарае.

– Хац! Вы, просто – идиот! – взревел штурмбанфюрер. – Где пленные?! Мне нужны не мертвецы, а пленные русские разведчики!

«Главное выдержать первый натиск, – подумал оберштурмфюрер. – Затем он, как правило, сдувается».

– Вы что глухой?

– Никак нет, господин штурмбанфюрер. Все они предпочли умереть, а не сдаться в плен, – пролепетал Хац.

Штурмбанфюрер вскочил из-за стола и, схватив Хаца за пуговицу мундира, подтянул его к себе.

– Я не посмотрю на вашего дядю, – прошипел он в лицо оберштурмфюрера. – Я просто отдам вас под суд!

Он резко развернулся и снова сел за стол.

– Вы установили, куда направлялись русские разведчики? Мне нужно место захоронения золота! – снова повысив голос до фальцета, закричал он на Хаца. – Вы – болван! С кем только не приходится работать. Что мне докладывать в СД? Вот и я не знаю….

«Кажется, обошлось, – подумал Хац. – Спасибо, тебе, дядя, ты меня снова выручил в этот раз».

– Вот что, оберштурмфюрер, – вполне примирительно произнес штурмбанфюрер, – завтра с утра прочешите снова местность, чтобы убедиться, что все русские разведчики уничтожены. Силы у вас есть, вот и действуйте. К вечеру я жду результаты.

Он встал из-за стола и, не обращая больше никакого внимания на Хаца, словно того и не было в комнате, вышел на улицу. Раздался треск мотоциклетных моторов. Машина штурмбанфюрера тронулась и в сопровождении трех мотоциклистов выехала из деревни.

Утром Хац узнал, что машина штурмбанфюрера в лесу была обстреляна русскими бойцами, выходящими из окружения. Пуля угодила ему в голову, и его смерть была моментальной. Поднятая утром рота эсесовцев и полицаев прочесала лес, но найти русских им не удалось.

***

Дождь шел всю ночь. Сильные боли в руке не давали возможности Никитину заснуть. Он лежал на земле с закрытыми глазами. Память снова и снова возвращала его к той большой воронке, наполненной телами убитых красноармейцев.

«Смог ли он выполнить подобный приказ, – размышлял он. – В чем были виноваты эти красноармейцы? Кто сообщит их родным и близким об их гибели?»

Как только на востоке посветлело, тишину леса разорвала артиллерийская канонада. Лес словно проснулся от этого, а эхо, подхватив этот грохот, понесло его вглубь спавшей зелени.

«Скоро должны были появиться армейские разведчики, если Иван Константинович, не ввел его в заблуждение, – подумал Никитин. – А вдруг они не придут? Тогда им придется самостоятельно переходить линию фронта. Но, как и где переходить? Кругом минные поля не только установленные нашими, но и немецкими саперами. Шаг в сторону и нет тебя».

Иван Константинович вздрогнул и открыл глаза. Он посмотрел на лежавшего рядом с ним Никитина.

«Похоже, решает, что с ним делать, – подумал лейтенант. – А, может, все это я придумал? И Иван Константинович ничего плохого и не думал совершать с ним? Все может быть, если бы я не видел гору трупов, которых убили свои же. Я же знаю то, что является государственной тайной…».

– Доброе утро, Иван Константинович, – произнес Никитин.

Он вздрогнул от этих слов и посмотрел на лейтенанта.

– Ты что не спишь? Отдыхать нужно…

– Рука болит. Вы же сами вчера вечером говорили, что могут подойти наши разведчики, вот я и ждал…

Иван Константинович с явным недоверием посмотрел на Никитина. Лейтенант поймал его настороженный взгляд.

– Вы чем-то озабочены?

– Да. Меня волнует, почему нет наших разведчиков….

«Интересно, чем ближе к переходу, тем больше недоверие друг к другу», – подумал Никитин. Где-то не совсем далеко от них вспыхнул бой. Они отчетливо слышали треск автоматов, взрывы гранат.

– Что это? – спросил Никитина Иван Константинович.

– Похоже на бой…

Неожиданно стало тихо, лишь по-прежнему ухала артиллерия. В сером небе прошла тройка немецких истребителей.

– Пойдем, посмотрим, что там, – предложил Иван Константинович.

Никитин поднял с земли автомат и только сейчас заметил, что автомат Ивана Константиновича уперся ему в грудь.

– Извини, лейтенант, ничего личного – приказ. – Ты положи автомат и повернись ко мне спиной. Ты знаешь, не могу стрелять с грудь.

Автомат Никитина упал на землю.