Выступления Мао Цзэдуна, ранее не публиковавшиеся в китайской печати. Выпуск первый (1950–1957)

Следует признать, что уровень современной культуры на Западе выше, чем у нас; мы отстали. А так ли обстоит дело в области искусства? В области искусства у нас есть достижения, есть и недостатки. Необходимо уметь перенимать у заграницы хорошее, с тем чтобы достижениями искусства зарубежных стран компенсировать наши недостатки. Нельзя замыкаться в своем углу, не изучать и не популяризировать иностранную литературу, не слушать и не исполнять иностранную музыку. Не нужно слепо отвергать все иностранное, подобно императрице Цы Си[48]. В равной степени ошибочны и вредны как слепой отказ от иностранного, так и слепое преклонение перед иностранным.

В вопросе учебы у заграницы нужно выступать как против консерватизма, так и против догматизма. В политике мы пострадали от догматизма — во всем копировали заграницу, насильно насаждали все заграничное и в итоге потерпели крупное поражение: партийные организации в белых районах потеряли 100 процентов состава, революционные базы и Красная армия потеряли 90 процентов, победа революции в Китае была задержана на многие годы. Причина же заключалась в том, что некоторые товарищи исходили не из практики, а из догм, не сочетали основные положения марксизма-ленинизма с конкретной практикой китайской революции. Если бы мы не преодолели, не побороли подобный догматизм, не было бы сегодняшней победы китайской революции.

Мы должны извлечь из этого урок и в области искусства, следить, чтобы наше искусство не пострадало от догматизма. Учиться иностранному не означает импортировать его оптом, насильно насаждать все иностранное; нужно воспринимать его критически. Учиться у древних нужно ради современников, учиться у иностранцев нужно ради китайцев.

Нужно учиться тому хорошему, что есть у иностранцев, нужно учиться и тому хорошему, что есть у китайцев. Полбутылки уксуса — это плохо, нужно из двух полбутылок сделать одну полную бутылку. Китайское и иностранное — и то и другое — нужно как следует изучить и органически соединить. Именно так делал Лу Синь, он прекрасно разбирался и в иностранном, и в китайском. Но самые блестящие его достижения лежат в первую очередь в области оригинального творчества, а не переводов. Его творения не похожи на иностранные, не похожи и на китайские древности, но он китайский писатель. Мы должны усвоить дух Лу Синя, в совершенстве знать китайское и иностранное, усваивать достоинства китайского и зарубежного искусства, превратить то и другое в прочный сплав, создать новое искусство, обладающее специфической национальной формой и национальной манерой.

Конечно, достичь хорошего сочетания китайского с иностранным нелегко. Для этого надо пройти определенный путь. Может быть и так, что к китайскому примешается что-то иностранное. Например, в романе язык, персонажи и обстановка должны быть китайские, но необязательно использовать «многоглавную» форму[49]. Можно немножко заняться не китайскими, но и не западными вещами; не осел, не лошадь, а мул — и то неплохо. При сочетании китайского и иностранного придется менять и образы, полностью избежать этого невозможно. Нужно менять китайское — облик Китая сейчас претерпевает большие перемены как в политическом, так и в экономическом и культурном отношениях. Но, как бы они ни менялись, произведения китайской литературы и китайского искусства все-таки должны обладать своими особенностями. Иностранная литература и искусство тоже меняются. После Октябрьской революции облик мира претерпел коренные изменения. После второй мировой войны подобные перемены стали еще резче. Мы должны не упускать из виду критическое восприятие иностранного, особенно того, что принадлежит социалистическому миру, и прогрессивного, народного из капиталистического мира.

Одним словом, в искусстве необходимо оригинальное творческое начало, в нем должны отчетливо проявляться особенности эпохи и национальные особенности. В дальнейшем китайское искусство не может идти ни по пути возрождения древности, ни по пути вестернизации, в нем должны чем дальше, тем больше проявляться особенности эпохи и национальные особенности. Не следует бояться «выдвигать новое и утверждать необычное»; в таком государстве, как Китай, с его длительной историей и многочисленным населением, особенно необходимо «выдвигать новое и утверждать необычное» согласно потребностям национальностей Китая. Чем больше будет такого «выдвижения нового и утверждения необычного», которое приветствует народ всех национальностей, тем лучше; не нужно однообразия, однообразие превращается в шаблоны. Свои ли шаблоны, заморские ли — все они безжизненны, все они не нравятся китайскому народу.