Выступления Мао Цзэдуна, ранее не публиковавшиеся в китайской печати. Выпуск первый (1950–1957)

В последние годы в партии и вне ее находятся люди, которые требуют осуществления большой демократии. По сути дела, предложения с требованием осуществлять большую демократию внутри народа ошибочно. Ведь что такое большая демократия? Большая демократия применяется по отношению к врагам. Если взглянуть на нашу историю, то большую демократию проводили Чэнь Шэн и У Гуан, поднявшие знамя восстания и выступившие против династии Цинь[57], Ван Ман, свергнувший Цзы-ина[58] и узурпировавший трон Ханьской династии, руководители восстания «Желтых повязок» во время правления Лин-ди[59] при Восточных Ханях, Цао Цао, Лю Бэй и Сунь Цюань, оспаривавшие Поднебесную в эпоху Троецарствия[60], Хун Сюцюань, Ян Сюцин[61] и другие, поднявшие Тайпинское восстание при династии Цинь, и пр. Недавние демонстрации против англо-французской агрессии в Египте также являются большой демократией. Следует отметить, что мы одобряем большую демократию, однако необходимо четко определить: большая демократия применяется по отношению к врагам, против господствующих классов, внутри народа большую демократию применять нельзя. Империалисты и классовые враги также применяют к нам средства большой демократии. Недавние венгерские события показали, что империалисты и реакционеры прибегли к большой демократии по отношению к коммунистической партии и народу. Однако некоторые наши товарищи не понимают этой истины.

В самом деле, мы всегда по отношению к врагам прибегали к большой демократии, и лишь теперь, в условиях, когда классовые противоречия внутри страны уже в основном разрешены, мы не применяем большую демократию по отношению к буржуазии, да и не следует ее применять. К буржуазии мы применяем методы упорядочения стиля, методы идейного воспитания, похожего на «легкий ветерок и мелкий дождь», однако до тех пор, пока не были разрешены классовые противоречия, по отношению к враждебным классам мы всегда применяли большую демократию.

Конечно, большая демократия может быть применена также и против бюрократических элементов, потому что из-за их бюрократизма и отрыва от масс нашей работе наносится огромный ущерб и вред. В самом деле, почему массы, когда у них лопается терпение, не могут прибегнуть к большой демократии, чтобы выступить против бюрократических элементов? В Чэнду забастовали некоторые студенты. Поскольку [их] вопросы решены не были, они отправились с петицией в Пекин, двинувшись двумя путями: одна часть поездом прибыла в Баоцзи, другая также поездом прибыла в Чжэнчжоу. Узнав об этом, Второе министерство машиностроения направило навстречу студентам людей, которые уговорили их вернуться обратно. Следовало бы позволить им приехать в Пекин: допустили в своей работе ошибки, а не хотите их признавать. Люди направляются с петицией в Пекин, а им препятствуют. Если бы их не сумели убедить, тогда мы признали бы перед ними ошибки. Не опасались ли дурного влияния, не позволяя им приехать? Или боялись, что это добавит нам хлопот? В действительности же не случилось ничего страшного, так как независимо от того, приехали они или нет, влияние оказалось одинаковым. Приехали бы — никаких хлопот не добавили бы, не приехали — тоже ничего не изменилось бы. Если бы они все-таки приехали, то, как бы мы ни были заняты, все равно приняли бы их и признали бы перед ними ошибки.

Резонные просьбы масс вполне допустимы, в будущем можно подумать о включении в конституцию статьи, разрешающей забастовки рабочих[62]. Это принесло бы пользу для преодоления бюрократического стиля в руководстве промышленными предприятиями. Ибо, как только рабочие забастуют, директору предприятия станет сложнее руководить, он не посмеет давать указания, сидя только в своем кабинете, а должен будет пойти в рабочую массу, чтобы во всем разобраться на месте. Если мы не будем бдительны и не исправим бюрократический стиль, то в итоге может сложиться особая прослойка, которая оторвется от масс и в конечном счете будет даже свергнута народом.

Мы одобряем большую демократию. Однако если использовать ее сейчас при решении вопросов, то с ней, пожалуй, не согласятся демократические деятели, профессора высших учебных заведений, капиталисты и некоторые люди внутри партии (например, бюрократические элементы), так как, едва только вступит в действие большая демократия, массы тут же поднимутся, чтобы рассчитаться с ними, «исправить» их. Но в процессе предыдущих политических кампаний этим людям вдоволь досталось от такого исправления, а если развернется еще одна большая демократия, они снова подвергнутся исправлению. Поэтому можно представить себе, что этого они не приветствуют.

В самом деле, хотя большая демократия применяется по отношению к врагам, ее можно направить и против бюрократических элементов. Мы же сами не должны ее бояться, главное, чтобы мы работали хорошо, изжили недостатки и исправили ошибки, чтобы массы поддерживали нас, и тогда они не станут прибегать к большой демократии, выступать против нас.

5. Вопрос о национальных меньшинствах