Выступления Мао Цзэдуна, ранее не публиковавшиеся в китайской печати. Выпуск первый (1950–1957)

В первой половине прошлого года классовая борьба была в основном завершена. Слова «в основном завершена» означают, что классовая борьба все еще существует, специфически проявляясь в такой сфере, как формы сознания. Она завершилась в основном, но не целиком, и этот момент следует уяснить четко, без всяких недоразумений. Этот хвост, особенно классовая борьба в сфере форм сознания, то есть борьба пролетарской идеологии с идеологией буржуазной будет еще долго волочиться. Я считаю, что есть соперничество не «ста школ», а лишь двух, то есть все сто школ сводятся только к двум: пролетарской и буржуазной, соперничество которых будет продолжаться еще десятки лет.

Именно поэтому сейчас на повестку дня встал вопрос о правильном разрешении противоречий внутри народа; правильное разрешение противоречий внутри парода это не классовая борьба в крупных масштабах. Мы подходим к только что упомянутой классовой борьбе, специфически проявляющейся в сфере форм сознания, как к разрешению противоречий внутри народа; в отношении национальной буржуазии мы подходим к классовой борьбе как к разрешению противоречий внутри народа, мы не решаем его так, как вопрос о гоминьдановских агентах. Как быть с капиталистами? С вашим Мяо Хай-нанем? Мы делаем различие между Мяо Хай-нанем и Чан Кай-ши, между Мяо Хай-нанем и агентами, мы заявляем, что он не агент и не Чан Кай-ши, он — Мяо Хай-нань. Мы стремимся к сотрудничеству с ним, он отвечает согласием, говорит, что хочет сотрудничать с нами, значит, нам всем будет легко работать. И мы этого хотим, и они [капиталисты] этого хотят.

Кроме «расцвета ста цветов и соперничества ста школ», о которых я только что упоминал, имеется еще и такой курс, как «длительное сосуществование и взаимный контроль», в котором не очень-то разбирается довольно-таки большое число товарищей в нашей партии. Некоторые товарищи не особенно одобряют его, и, наконец, мне не ясно, одобряют ли его присутствующие здесь товарищи, потому что я только что приехал сюда, и обычно мы не работаем вместе. Но наблюдая положение в других местах, например в Пекине, я видел, что из многих высокопоставленных товарищей и министров, по-моему, лишь один из десяти одобряет этот курс, лишь один понимает его, а вот из остальных девяти кое-кто одобряет его, но и то не целиком, а в той или иной степени. Что касается товарищей в рангах заведующих всевозможными управлениями, департаментами и отделами, то многие выражали сомнения с самого начала. Что это, мол, за «расцвет ста цветов» и к чему так много цветов? (Смех.) А «соперничество ста школ» просто очень опасно, и как быть, если нашу коммунистическую партию, представляющую всего одну школу, окружат девяносто девять других школ? (Смех.) Ведь придется обращаться за помощью к Освободительной армии, чтобы она с боем проложила путь, кровью пробила путь, и только так мы сумеем выбраться из этого окружения.

Они не одобряют и курс на длительное сосуществование. Демократические партии и группировки, говорят они, просуществовали 7–8 лет, и достаточно, давайте закопаем их в яму! Кто кого должен контролировать? Неужели их приглашать для контроля над коммунистической партией? Какие заслуги они имеют, чтобы контролировать коммунистическую партию? Какое право имеют демократические партии и группировки контролировать коммунистическую партию? Наконец, кто завоевал страну? Рабочий класс и крестьянство, руководимые коммунистической партией, или ваши демократические партии и группировки? Скажите, есть ли у этих товарищей основания так утверждать? Действительно, в их словах немало резона. И тем не менее лучше прибегнуть именно к этому курсу. Какие для этого основания и доводы? «Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ» — это и метод и курс. Метод, который стимулирует процветание литературы и искусства, процветание науки. Сколько бы цветов у тебя ни было, надо, чтобы они распустились все! Красивые цветы и некрасивые, уродливые цветы и ядовитые травы — все они должны расти! Но как быть с ядовитыми травами? Ядовитые травы растут во всем мире, как же к ним относятся люди? Умирают от контакта с ядовитой травой? Только при наличии ядовитой травы будет с чем сравнивать, а нет ничего лучше, когда есть с чем сравнивать, тогда все не проще простого, а весьма сложно.

Все цветы (различные виды искусства) должны расцветать. Но люди интересуются: не появится ли при этом всякая чертовщина, не вылезет ли на театральные подмостки всякая нечисть? Какие пьесы ставятся у вас здесь? Много ли в них нечисти? В других местах хватает, особенно в Шанхае, где поставили немало отсталых пьес. Например, на сцене показывают телесные наказания: изображая Бао-гуна[113], обязательно демонстрируют порку. А не мы ли сейчас толкуем об отмене телесных наказаний? Но Бао-гун на сцене, как и прежде, требует пороть.