Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

Переход от безуспешной погони Ильи к первой лондонской сцене фильма начинается с одного из тех телевизионных выпусков новостей, которые создатели боевиков, по-видимому, считают необходимыми для того, чтобы придать серьезность показываемой в них упрощенной трактовке российско-американских отношений. В данном случае американская журналистка наполняет их пафосной демагогией на тему отопительного кризиса, который позволит Третьяку бросить вызов президентской власти. Если появление журналистки на фоне куполов-луковиц подлинной Красной площади знаменует собой доступность страны, ранее закрытой для Запада, то тот факт, что она в один заход описывает Третьяка как «бывшего коммунистического босса» и «нефтяного магната-миллиардера»[253], одновременно может насторожить американцев тем, что, по всей видимости, советская жестокость теперь просто переориентировалась на капиталистическую эксплуатацию. Та же тревога была более четко выражена в характеристике Кодорова в «Миротворце». Кроме того, этот выпуск новостей подчеркивает роль Америки в противостоянии между лондонцем Святым и его русскими антагонистами, одновременно позволяя впервые увидеть трусливого как зайца лидера-реформатора Карпова, который неспособен справиться с внутренним кризисом и явно незнаком со стилем президента-мачо. Бессилие президента, по-видимому, обусловленное сговором Третьяка с армией и мафиозной властью, напоминает о той потребности президента России в директивах Америки, которая подчеркивалась в «Самолете президента». Позже реплика, которой Святой представляется Карпову, усиливает впечатление покровительственного характера внешней политики Америки: «Президент Карпов, я ваш друг. Я хочу помочь вам уничтожить Третьяка». Непосредственно перед этим такое вмешательство в российские внутренние дела со стороны американского героя оправдывается на национальном уровне посредством телевизионного репортажа, транслируемого в аэропорту в тот момент, когда Расселл ожидает вылета из Москвы; диктор говорит, что «в одночасье толпа напала на несколько компаний, связанных с Америкой», и ранила четырех американцев, вызвав немедленную эвакуацию всех граждан США. Еще один репортаж той же женщины-репортера, снова показанной на фоне Красной площади, предшествует грандиозному финальному триумфу Карпова над Третьяком и успешной демонстрации холодного синтеза, осуществленной при помощи Святого. Эта телепередача, подробно рассказывающая о том, что означает грядущее публичное мероприятие для всех заинтересованных сторон, кажется, включена в фильм исключительно для раскрутки темы «борьбы жизни и смерти за будущее демократии в России», стоящей «на грани второй революции» и восстановления своей значимости в глазах демократического Запада[254]. Короткая реплика, произнесенная закадровым голосом, добавляет, что и Третьяки, и коварный генерал Скляров (Л. Е Прыгунов) будут ожидать суда в Лубянской тюрьме, ранее находившейся в ведении КГБ.