Выцветание красного. Бывший враг времен холодной войны в русском и американском кино 1990-2005 годов

Но этой речи недостаточно для того, чтобы указать на возрождающуюся угрозу все еще живой «империи зла»: параллельный монтаж речи Третьяка и процесса ограбления Святым его компании позволяет плавно осуществить тематически важный визуальный переход от слов «вооруженная до зубов» к памятнику с советской национальной и военной эмблемой – пятиконечной звездой, окруженной снопами пшеницы, – перед тем как камера начнет панорамировать по карабкающемуся по стене Святому. И, конечно, Третьяк настолько возбуждает толпу, что она присоединяется к нему в хоровом пении – этом неизменном кинематографическом символе коллективного русского экстремизма, – исполняя советский государственный гимн.

Между тем параллельно происходящее представление сына Третьяка как главного приспешника своего отца (которого отец не демонстрирует своей публике) позволяет авторам обрисовать

произведений искусства, он основал нынешнюю Государственную Третьяковскую галерею, в которой находится крупнейшая в мире коллекция русского искусства. деградацию «новых русских». Одетый во все черное дерзкий на вид юноша в кожаных штанах и с хвостиком на голове, Илья Третьяк, уже описанный нам в аудиозаписи как тусовщик из кафе «Эльдорадо», прибывает в лимузине с шофером. Прежде чем войти в здание своего отца, он размахивает серебряной тростью, которую держит в левой руке, и прислушивается к тому, как толпа, приветствуя его отца, выкрикивает его собственную фамилию. Во время выступления он нетерпеливо выходит, чтобы принять кокаин, при этом грубо солгав одному из людей своего отца, что если сейчас же не выйдет, то «написает в штаны». Случайно застав Святого за похищением, Илья поначалу выглядит самодовольным и слабым «новым русским» транжирой (напоминающим Газзи Мурада из «Шакала»), но вскоре, требуя, чтобы Святой снял балаклаву, произносит похабную фразу, говоря, что голова – «не лучшее место для презерватива». Попытка Святого подкупить Илью еще больше подчеркивает его образ испорченного плейбоя: «Подумай о том, сколько наркотиков ты сможешь купить на эти деньги [от продажи микрочипа, который украл Темплар]. Ты будешь тусить в Москве лет десять». Но это предложение вызывает высокомерный ответ Ильи: «Мне не нужна твоя мелочь», а также довольно неубедительную реплику: «Поцелуй меня в задницу». Эти фразы, составляющие часть образа крутого мачо и символизирующие мастерство утирания носа, неразрывно связаны и с экранным, и с реальным российско-американским торгом за превосходство. Также они порождают будущий паттерн намеков на нетрадиционную ориентацию Ильи. Илья, носитель изнеженного образа, тем не менее чуть не убивает Святого, а затем его головорезы присоединяются к нему в первом из последующих (возможно, даже слишком многочисленных) преследований неуловимого героя по улицам, где его неприязнь к Темплару находит свое отражение в зловеще националистических плакатах марширующей толпы, украшенных изображениями Третьяка и лозунгом «Да здравствует Российская империя».