Выученные уроки (СИ)

Когда стало ясно, что дед не собирается меня выпускать, отец, наконец, подошел к нам и силой заставил его меня отпустить, отдернув его руку и встав между нами. Я был слишком шокирован, чтобы говорить или что-то делать, и взгляд моей матери отражал мой.

— Это твоя вина, — снова сказал дед. — Ты совершенно его не контролируешь!

Отец ничего не сказал.

— Ты позволил ему пойти в эту богом проклятую школу. Чего ты ожидал? Неудивительно, что это случилось, его голова набита всем тем дерьмом, чему они учат там. Ему нужно преподать настоящий урок.

Отец вскинул голову, и его лицо было таким серьезным, каким я никогда его не видел.

— Он мой сын. Тебя это не касается.

— Черта с два не касается, — ответил он. — Если ты ничего с этим не сделаешь, это сделаю я.

— Тебе лучше уйти.

Челюсть деда отвисла, и он выглядел так, будто убьет кого-нибудь от шока.

— Ты собираешься просто стоять здесь и позволять ему марать имя нашей семьи?

— О, господа ради, отец! Скорпиус прав. У этой семьи не осталось чести, которую можно было бы замарать.

Слова отца, казалось, звенели вечность, пока дед, наконец, не собрался достаточно для того, чтобы нанести следующий удар. К его голосу вернулось предыдущее мрачное холодное спокойствие.

— Что ж, отлично. Надеюсь, вы оба как следует насладитесь, пачкаясь в мерзости, что принесут эта девчонка и ее грязнокровная сука-мать.

Это меня довело:

— Не говори так о ней!

— Скорпиус, — отец предупреждающе посмотрел на меня. Я его проигнорировал:

— Ты не имеешь права так говорить! Ее мать сделала уже больше, чем многие за всю свою жизнь!

— Ты это слышишь? — спросил дед, явно взбешенный.

— Скорпиус, иди, — снова сказал отец.

Я еще не закончил и решил, что раз уж отправлюсь в ад, то могу идти туда до конца.

— Ты даже не понимаешь, каким идиотом выглядишь со всей этой чепухой о крови?

— Астория! — похоже, папа понял, что я его не послушаю, и решил использовать мою мать. Она схватила меня за плечи и тут же вытащила из комнаты. Я не боролся с ней, конечно, но не был доволен, что отец и дед будут говорить обо мне, пока меня не будет рядом.

Прошло пять минут, и отец прошел через кухню, где мы с матерью стояли и ждали. Он посмотрел сначала на мать, потом на меня. Я ничего не сказал, только попытался прочесть по его лицу. Он тоже ничего не сказал, просто покачал головой и ушел.

Я все еще не знаю, что произошло, но дед с тех пор больше не приходил. Думаю, он, наверное, занят со своими адвокатами, переписывает завещание и все такое. Отец об этом не говорил, и это считается закрытой темой. Я все еще «под замком», а вот за что понятия не имею. Не имеет значения, все равно скоро школа, и я не мог не радоваться.

Я удивлен, что отец решил пойти с нами и проводить меня на поезд. Он не всегда ездит с нами в Лондон, и я думал, что он точно не пойдет в этот раз, не после всех этих проблем вокруг. Но он пошел, и, когда мы идем на станцию, он выглядит странно решительным.

Платформа 9 ¾ всегда заполнена и битком набита, и сегодня все так же. Большинство моих одноклассников ворчат из-за окончания каникул. Обычно я бы их за это не винил, но сейчас я предпочел бы быть в школе, чем где-нибудь еще. Я не очень хорошо скрываю свое нетерпение поскорее вернуться в общество единственного человека во всей вселенной, которого могу терпеть.

И, конечно, ее нетрудно заметить.

Она стоит рядом со своей семьей, и я вижу даже отсюда, с другого края платформы, что она спорит о чем-то со своим братом. Их мать им что-то тихо шипит, явно замечая присутствие журналистов, окружающих их и жаждущих нового громогласного заголовка. Роуз потрясающе выглядит как всегда, несмотря на то, что одета для поездки в простой джемпер и джинсы. Ее волосы собраны в хвост, но некоторые выбились, образуя обычные неровные пряди. Мне хочется бежать прямо к ней, но это невозможно. Она оглядывается, ловит мой взгляд и начинает улыбаться озорно, но в то же время застенчиво.

И мне тут же стало наплевать на все, что случилось на прошлой неделе.

Ее отец заметил улыбку и проследил за ее взглядом. Сам он олицетворяет что угодно, но только не улыбку. На самом деле, он выглядит так, будто может швырнуть в меня Авада Кедаврой прямо сейчас. Интересно, сможет ли он за это ничего не получить, раз уж его жена будет министром магии? Наверное, да. Так что, это нехорошо.

Прежде чем я это даже понял, он уже шел к нам, совершенно злой и на сто процентов жаждущий убийства. У моего отца очень похожий взгляд, и он стоит, расстреливая его взглядом в ответ. Я запаниковал, потому что это нормальная реакция для того, кого сейчас будут убивать. Роуз была в таком же ужасе, пока бежала за отцом, проталкиваясь среди людей.

— Я просто хочу, чтобы ты знал одну вещь, — грозно сказал ее отец, как только его стало хорошо слышно. Он обращается к отцу, не ко мне, что, наверное, хорошо, исключая тот факт, что отец, похоже, не собирается удерживаться от драки. — Если твой сын, — он выплюнул это слово будто какое-то ругательство, — даже подумает о моей дочери, я сам переломаю каждую кость в его теле.

О. Великолепно