Выученные уроки (СИ)

Причина его расстройства в том, что его дед написал ему письмо, где практически отрекался от него и говорил, какое он ужасное разочарование. Его дед сказал, что он даже «грязнее» меня, потому что у меня, по крайней мере, есть оправдание, учитывая, что я «родилась в мерзости». Но Скорпиус… Ну, Скорпиус добровольно соглашается на эту мерзость. Не думаю, что это было мое дело, но, когда Скорпиус прочитал письмо за завтраком, он выглядел просто раздавленным, и я выхватила его из его рук и прочитала, прежде чем он успел меня остановить. Оно было несколько богато на прилагательные, многие из которых относились ко мне. Даже трудно разобрать, какой из моих грехов наихудший: то, что моя мать маглорожденная, или, что я Уизли. И то, и другое кажется преступлением, заслуживающим смерти в его кодексе. Я была шокирована, если говорить мягко, во многом больше потому, что я представить себе не могу, чтобы мои бабушка с дедушкой были ко мне так жестоки, как он к Скорпиусу. И я не могу представить, чтобы они хоть о ком-нибудь так говорили, как он говорил обо мне, даже о своем худшем враге, не то, что о незнакомом подростке.

Когда я закончила, то просто сидела и пыталась все осознать. Когда я не ответила сразу, Скорпиус тут же начал долго извиняться. Ну конечно.

— Тебе-то за что извиняться? — выплюнула я, и мой голос был жестче, чем мне хотелось. — Не ты его написал.

Когда я увидела его лицо, то почувствовала вину и заткнулась. Я не знала, что еще сказать, так что мы просто неловко сидели некоторое время, а потом разошлись в разные стороны на уроки. И я больше об этом не упоминала. Во всяком случае, не ему. Я не могла выбросить это из головы, и даже хоть и пыталась, не могла об этом не думать, я была на этом зациклена. И пару дней между нами со Скорпиусом все было как-то странно. Мы пытались притворяться, что письма не было, но, конечно, мы оба знали, что оно было. Так что я сделала то, что мне и присниться за миллион лет не могло.

Я написала маме, чтобы получить совет о мальчике.

Я решила, что это не навредит, учитывая, что она единственная в нашей семье, кто не совсем против меня и Скорпиуса. Не то чтобы она обожала эту идею или типа того, но она, во всяком случае, не собирается меня за это убивать. Она более спокойная, чем другие, которые родились с уизлевским буйным темпераментом. Она более логична и яснее смотрит на некоторые вещи, чем, ну, например, папа. Так что, хотя она на сто процентов смехотворна и раздражает большую часть времени, в ней есть некоторые хорошие черты.

Так что я написала ей, и детально все расписала: от того, что Люциус Малфой сказал обо мне, до того, что он сказал о ней и об остальной семье. Я так же в деталях описала, как он говорил со Скорпиусом, и как зло и жестоко это было. Я сказала ей, как странно мы себя теперь ощущаем, и спросила, что мне теперь делать. Не говоря уже о том, что она уже предупреждала меня, каков Люциус Малфой и насколько он ужасен. Я не ожидала немедленного ответа, учитывая, что выборы уже через три недели и вдобавок Джеймс все еще в больнице, что отнимает у нее огромную кучу времени. Но я получила ответ следующим же утром.

Сказать, что я была удивлена, было бы большим преуменьшением.

Роуз,

Прежде всего, я хочу сказать, как я рада, что ты решила поделиться этим со мной. Я знаю, что это, наверное, что-то, что ты предпочла бы решить самостоятельно, и это, естественно, понятно. Но, тем не менее, я хочу, чтобы ты чувствовала себя спокойно, сознавая, что ты всегда можешь обратиться ко мне, если тебе будет нужна помощь. Я обещаю, что не буду испытывать твою самостоятельность и никогда не буду осуждать тебя или говорить, как ты должна жить. Поверь мне, как бы мне не хотелось сказать тебе, что делать и когда именно это следует сделать, я предпочту, чтобы ты сама принимала решения и делала выбор.

Я могу быть только благодарна за то, что ты живешь в мире, где хотя бы имеешь шанс познакомиться со Скорпиусом Малфоем. Если бы все пошло не так, это не было бы возможным. Я знаю, что мы с твоим отцом не слишком много говорили о нашем детстве, но мы много лет назад решили попытаться защитить вас от всего плохого, как только возможно. Но теперь я начинаю понимать, что, скрывая от вас все это, мы неожиданно для себя заставили вас поверить, что все это неправда. Теперь ты старше и мудрее, и я уверена, что ты справишься, когда узнаешь правду.