Вывих времени

Таким образом, внутри трёх кругов высшей тайной власти, из которых только главы экспертных советов, за исключением секретных, имели официальный статус, возникновение и развитие серьёзного интереса к подготовке переворота исключены.

Особому контролю подвергался процесс переселения личности. Для его осуществления были созданы сразу три дублирующих и конкурирующих друг с другом службы, единственная цель которых состоит в ежесекундном наблюдении за каждым словом и действием своих «подопечных» и записывании всего этого в память компьютера. Эти службы не вправе как-либо влиять на опекаемого. Но зато, соступи он с пути повиновения — это было бы немедленно сообщено куда надо. В частности, Крысан, возглавляющий секретный экспертный совет по переселению личностей в новые тела, не зафиксированный в общедоступной памяти компьютера, также подвергался постоянному наблюдению. И вся процедура подготовки к переселению Крокута, как и сама процедура трансплантации личности, были в трёх экземплярах зафиксированы в видеозаписи.

Нет, в рамках пирамиды Ордена заговор немыслим. Исключены и какие-либо подвохи со стороны Крысана, непосредственно организовывавшего и контролировавшего переселение Крокута.

Но тогда, как могло сорваться, если оно, конечно, сорвалось, переселение Крокута? Только в случае, если воля того субъекта оказалась сильнее воли Крокута. Маловероятно. Но полностью не исключено.

А если кто-то специально подсунул Крысану великолепный экземпляр для трансплантации, заранее зная, что ставит ловушку на Крокута? Одновременно похитили уже отобранное для переселения тело некоего молодого архитектора, вызвали болезнь у его дублера. Всё это в принципе возможно, но уже предполагает заговор снизу. Причём, путём очень ловкого хода — забросить на самый высокий пост своего человека, выдав его за перевоплощенного Крокута.

Похоже, что поиск нужно сосредоточивать именно в этом направлении. Но всё же перестраховка не повредит, надо внимательно изучить запись о трансплантации Крокута.

В течение нескольких часов, вглядываясь в видеоэкран, Аби Кава под разными ракурсами просматривал всю процедуру, произошедшую в тот день в подземном Храме. И вдруг! Он тут же остановил изображение. На драгоценном мозаичном полу он увидел чёрное паукообразное пятно.

— Что бы это могло значить? Такое нужно увидеть своими глазами, — с этими мыслями Аби Кава отправился в Храм и долго в задумчивости разглядывал загадочное пятно. Временами у него было чувство, будто оно живое, что вот-вот оно оторвётся от пола и вцепятся ему в горло.

Наконец Аби Кава повернулся к выходу и, медленно удаляясь из этого мрачного подземелья, чувствовал на затылке тяжёлый, зловещий взгляд.

— В этом пятне заключена душа Крокута, низвергнутого судьбой с вершины власти и обречённого на вечное заточение внутри горстки драгоценных камней, — эта мысль, пришедшая к Аби Каве, вскоре стала его убеждением.

— Плохи мои дела, — думал он. — Как только Принципалы и Канцеляры узнают о случившемся, ему, в соответствии с Уставом ордена Власти, неминуемо придётся уйти в отставку. Ему, единственному из Канцеляров, которому по занимаемой должности запрещалось накапливать личный капитал. Он должен будет переселиться из своей роскошной резиденции, принадлежащей ордену, в простой домик и отрабатывать по 200 часов в год на общественных работах. Но главное не это. Он, на всю свою жизнь погрузившийся в стихию власти, теперь останется не у дел. Зачем же тогда жить? Практически такая перспектива ничем не лучше казни через повешение, которая ожидает Бэша. Вот кого надо задействовать немедленно. Здесь мы естественные союзники. Но сначала надо показать ему пятно. Бэш, будучи невосприимчивым к всевозможным потусторонний тонкостям, всегда проявляет сверхчувствительность, когда дело касается его собственной шкуры.

Реакция Бэша была мгновенной. Он тут же, отбросив все свои дела, ринулся осматривать пятно, о котором доложил ему Аби Кава. Сначала он его будто не. увидел. Потом остановился на нём застывшим взглядом и вдруг пронзительно, голосом поросёнка заорал: «Хозяин! Хозяин!». И опрометью побежал, постоянно шепча одно и то же: «Хозяин, хозяин…».

Абе Каве пришлось выжидать около двух часов, пока Бэш смог, наконец, овладеть собой и начать серьёзный разговор. Жалкий вид этого Принципала, оставленного на десять лет править всей планетой, вызвал у Аби Кавы чувство брезгливого отвращения, смешанное с опасением вступать с ним в союз в игре, ставка в которой больше, чем жизнь — сама власть.

— Нет, — подумал Аби Кава, — союз с ним неминуемо приведёт к краху. Кстати, Крокут никогда не расценивал Бэша, в отличие от других Принципалов, как человека своего круга. Если остальные были сотоварищами, меньшими братьями Крокута, то Бэш — его тенью. Испытывая панический ужас перед Крокутом, Бэш беспрекословно проводил его волю всегда и во всём. Но теперь нет Крокута. Отныне Бэш должен панически бояться его, Аби Каву, потому что теперь он обладает страшной тайной, раскрытие которой означает неминуемую гибель Бэша.