Выжечь бандеровскую нечисть

Бронепоезд НКВД «Смерть бандеровцам!» был костью в горле окрестных банд. Уже несколько раз он врывался с боем на мелкие железнодорожные станции и полустанки, которые пытались ограбить двуногие волки, точнее шакалы. В лесу без нормальной еды – только на подножном корме – долго не протянешь. В схронах долго не отсидишься. Да и по звериной природе своей бандеровцы предпочитали нападать на беззащитных местных жителей, называя террор украинцев «национально-освободительным движением». Кстати, «попаданец» Виктор Ракитин отмечал, что и в 1944, и в 2014 годах поведение бандеровской сволочи было практически одинаковым. Дончанин был свидетелем, как на современной ему Украине победившие на кровавом майдане украинские националисты почти сразу же стали делить население собственной страны на «лыцарей» и «гречкосеев», отведя последним незавидную роль холопов, которые только и должны гнуть спину на господ – современных «панов».

На воинские эшелоны с солидной вооруженной охраной лесные бандиты нападать боялись – понимали, что для них такая акция окончится быстро и весьма однозначно. А вот на небольшие товарняки, которые курсировали внутри региона, «бандерлоги» нападали часто. Или на железнодорожные склады, многие из которых охранялись местными «истребками». Бойцы истребительных батальонов в большинстве своем были из освобожденных от воинской повинности: с хроническими заболеваниями либо с травмами или увечьями. Или же такие подразделения состояли из работников заводов или колхозов. Вооружены они были устаревшим, часто трофейным оружием, с которым толком-то и обращаться не умели. Так что такая «охрана» часто разбегалась, едва завидев лесных бандитов. А еще чаще многие местные жители, в том числе и в истребительных батальонах, сами симпатизировали бандеровцам. Так что двуногие волки чувствовали себя вольготно в лесной глуши, бывало, что и воинские эшелоны под откос пускали. А на станциях и вовсе творили, что хотели.

Но когда в разгар очередного грабежа на полустанок ворвался угловатый, словно высеченный из единого куска металла, железнодорожный монстр, плюющийся огнем из танковых пушек, из пулеметных бойниц и с бронеплощадок, бандеровцы бежали в ужасе! Правда, недолго и недалеко…

Два броневагона несли каждый по паре башен от танков Т‑34. Взрывы осколочно-фугасных 76-миллиметровых снарядов рвали бандеровцев в клочья, пулеметы полосовали их вдоль и попек кинжальным огнем. Но особенно эффективными оказались скорострельные счетверенные пушки. Трофейные немецкие «флак-системы» обрушили на «бандерлогов» ураган огня – потоки трассирующих снарядов, отрывистый пульсирующий грохот очередей деморализовали противника, сеяли в темных душах малообразованных бандеровцев почти мистический ужас. Не отставали от общего дела возмездия и крупнокалиберные зенитные пулеметы «ДШК». От их смертоносного огня невозможно было укрыться ни за деревьями, ни за деревянными станционными постройками. А что делали с человеческим телом 12,7-миллиметровые пули – страшно себе и представить!..

В критические моменты коротких, но яростных схваток очень выручал бронированный «Студебекер». Прикрытый, как и весь бронепоезд, маскировочными сетями и зелеными ветками, он на первый взгляд представлял просто еще один броневагон. Но, как известно, первое впечатление зачастую обманчиво. Когда броневик скатывался по откидным аппарелям с платформы и резво летел прямо в гущу боя, у многих самых отчаянных украинских националистов сдавали нервы.

Неуязвимый для пуль стрелкового оружия, с крупнокалиберным пулеметом в стальном кузове, «Студер» плевался огнем, ломал молодые деревца, как взбесившийся носорог, давил ребристыми колесами бандеровскую гадину! При этом расчетливый капитан Ракитин выпускал свой подвижный резерв в самый критический момент боя, чтобы переломить тактическую ситуацию на пике ее накала. В таком случае результат неизменно повторялся: недобитые «бандерлоги», видя, что уйти от расплаты не удастся, бросали оружие и поднимали «руки вгору». Иногда их даже брали в плен…

* * *