Выжить и вернуться

– И у нас его не было, – рассмеялся мужчина. – Как ни крути, и духам нельзя без души на том свете. Мы соединяем их, а они людей на земле. Мы – тот и этот свет. У человека недолгим будет век, если душу не убережет, без души человек – не жилец.

– А почему я здесь, а душа моя там? – расстроилась Любка.

– Мы помочь людям хотели, передали немного сил, чтобы справились с чудовищем. А они убили твою силу и принесли сюда умирать. Ты, Любонька, родилась на другой планете. Увидеть духов – самая большая награда. Магия там обычное явление. И ты была бы магом. Самым сильным магом.

– А сейчас уже не смогу?

– Магия – сложная наука, любые знания накапливают веками. Но если прочитать колдовскую книгу…

Любка долго смотрела на волшебников, стараясь осознать сказанное, а потом вдруг почувствовала, что ее снова перекосило приступом. Одна половина лица стала как будто больше другой, и как-то сильно вытянулась, а глаз словно бы закрылся. Она видела им, но чувствовала, что что-то на него давит. И руки снова свела судорога. Она убрала руки под стол, стряхивая ими и разминая. Ни мужчина, ни женщина ее не торопили, мужчина положил руку на плечо, а женщина погладила и забрала руку в свою ладонь, крепко ее сжимая.

– Но зачем же они меня…?

– Испугались. И здесь люди боятся то, чего не понимают.

– Много лет назад однажды Зверь пришел в этот мир и забрал у людей знания. И как только он пришел, люди перестали слушать свой голос, а только Зверя. И молятся теперь ему, как душе своей. А много людей и планет погибло. Люди того мира увидели и закрылись, чтобы никто не переступил через границу.

– Откуда пришел? – ужаснулась Любка.

– Из моего чрева, – женщина переглянулись с мужчиной, усмехнувшись. – Мы родим и доброе, и злое.

– И вот, снова должен был родиться Зверь, хуже первого. Как расплата за трусость, за то, что умножили ужас и прокляли людей этого мира. Но наказание не должно было стать приговором – и мы дали им тебя, чтобы, когда придет Зверь, ты смогла его остановить. О том, что он придет, было пророчество, полученное в день, когда проклятие начало пожирать народы. И о тебе было в пророчестве. А когда ты родилась, они вызвали страшную силу, чтобы пожелать смерти, потому что решили, что Зверь – это ты.

– Я? Но как же… Я… – досказать Любка не смогла, но волшебники, видимо читали ее мысли.

– Нет, твоя мама носила мертвого младенца, мальчика. Она должна была умереть. Те люди, что принесли тебя, помогли ему родиться и спасли ей жизнь, чтобы она присматривала за тобой.

– Я… Меня… Я действительно…

Волшебница мягко улыбнулась, упрекнув Любку одним лишь взглядом.

– Да, она не родила тебя, но четыре года сидела у твоей кроватки, в надежде, что ты поднимешься. А когда ты открыла глаза, из тебя вышел Голлем и придавил ее, как многих, кто к тебе приближается.

– А там? – с болью в голосе тихо спросила Любка.

– Твой отец был почти мертв, когда мы дали ему семя и силу, чтобы он положил их в чрево твоей матери, которая тебя родила. Вряд ли ее можно назвать мамой, семя было живым. Она очень испугалась, как все, кто знал о пророчестве и увидел знаки. Не будем скрывать, она отказалась от тебя. Теперь у нее другая девочка, которую она считает своей дочерью, и рада, что смогла избавиться от чудовища, которое вышло из нее. Голлема тогда еще не было, поэтому решение ее было осознанное и очень продуманное. Она маг – и первым делом защищалась заклятиями. Ты не должна питать иллюзий о своей родной матери, она не помнит тебя и не желает с тобой увидеться, твоя мама здесь.

– Я была чудовищем? – охрипшим голосом спросила Любка.

– Нет, ты была очень красивой девочкой с характером, – рассмеялись волшебники. – Их напугала твоя сила. Поверь, если бы у меня или у моего мужа был выбор, мы бы выбрали ту маму, с которой ты живешь.

– А как меня звали? – с болью спросила Любка.

– Никак. Они не дали тебе имя, чтобы ты не вошла в их мир.

– А какая сила? У меня нет никакой силы! – пожала она плечами.

– Теперь нет, они ее убили, – тяжело вздохнул волшебник. – И забрали магию, которая могла бы тебе помочь убить Голлема и противостоять Зверю. И даже поставили замок, чтобы духи не смогли приблизиться и говорить с тобой, как с человеком.

Не мигая, Любка вглядывалась в лица волшебников – и мысленно тянулась к ним, и отталкивала, понимая, что им можно верить. Она вдруг почувствовала, как шею сдавила удавка – голова стала тяжелой. Лоб вспотел, по телу пробежали мурашки.