Выжить любой ценой

Я бросаю трубку. Мне больше не о чем говорить с этой женщиной. Я бросаюсь к входной двери. Хотя на мне по-прежнему курортная одежда, переодеваться некогда. Схватив ключи, я прямо в шлепанцах несусь домой к Крису. Перебегая дороги, я уворачиваюсь от машин и каким-то чудом не попадаю под колеса. Лавирую между пешеходами, которые, к счастью, не обращают на меня внимания. Завернув за угол, чуть было не налетаю на беременную женщину, но она успевает отскочить. Я не заметила, как она на меня посмотрела, но, судя по тому, как она меня обозвала, взгляд этот был не совсем дружелюбным.

Крис живет на последнем этаже большого дома в Олбэни-Виллас, недалеко от побережья. Взлетев по массивным ступенькам, я нажимаю на звонок и не отрываю от него пальца. Я знаю, что он не откроет, и он действительно не открывает. Я пытаюсь звонить соседям, но и они не реагируют, хотя над ним живет парочка пенсионеров, один из которых постоянно дома.

Вернувшись домой, я пытаюсь не впадать в панику. Я ее мать и должна быть разумной. Матери должны уметь решать проблемы. Они не раскисают и не теряют головы.

Надо зарядить телефон. В нем у меня есть номер Криса.

Я звоню.

После трех гудков слышится его изумленный голос:

– Эстер?

Глава 40

– Где она? – первым делом спрашиваю я.

На объяснения и светские разговоры времени нет.

– А ты где? Какого черта? Я был уверен, что мы больше о тебе не услышим. До тех пор, пока ты не оставила на моем автоответчике эти сумасшедшие послания. Зои сказала, что ты ей звонила. Эстер, ты сваливаешь неизвестно куда, потом являешься и еще орешь на меня!

– Я не свалила! – кричу я. – Меня бросили на необитаемом острове, и я провела там месяц вообще без всего. Где наша дочь? В школе ее нет. Что происходит?

Крис какое-то время молчит. Потом не слишком уверенно отвечает:

– Вот что. Ты поменьше выступай. Судя по всему, тебе не на что жаловаться. Она с бабушкой.

Я облегченно вздыхаю:

– С твоей матерью? Но зачем ты забрал ее из школы? Разве твоя мать не могла привозить ее из Хэйвордс-Хита? И потом, Дейзи не может оставаться с твоей матерью вечно. И что значит «судя по всему»? Я ведь еще ничего не сказала, только спросила, где Дейзи.

– Хм…

Я слышу, как Крис глубоко вздыхает. В его голосе слышится смущение:

– Эстер, нам надо поговорить. Она не с моей матерью, а с твоей.

И весь страх, который был во мне, весь ужас, который я старалась подавить, вдруг мощным фонтаном выплеснулся наружу:

– Крис, что ты наделал?!

Он говорит, что сейчас приедет. Я поднимаюсь в комнату Дейзи, сажусь на ее кровать и понимаю, что потеряла ее.

– Прости меня, – шепчу я, обращаясь к щенкам и пони на висящих на стенах картинках. Их надорванные края и загнутые углы кажутся мне невыносимо трогательными. Выхватив из шкафа ее джемпер, я прячу в нем свое лицо. Потом забираюсь в ее кровать.

Я всегда знала, что они попытаются это сделать. Мне не хотелось в это верить, но это было предрешено. Мне придется распутать этот узел, но прежде я должна спасти свою девочку.

Для этого нужно хорошо подготовиться. Принять душ, надеть приличную чистую одежду. Высушить волосы, накраситься, если я вспомню, как это делается. Не забыть о туфлях. Туфли – это очень важно. Ведь я знаю, куда еду, и мне нужно выглядеть уверенной в себе. Но боюсь, что, попав туда, я снова почувствую себя беззащитным подростком.

Крис барабанит в дверь, когда на мне уже практически ничего нет. Накинув халат, я бегу вниз, чтобы впустить его в дом. Его лицо красноречиво говорит о том, что он уже понял, что натворил.

– Пошли наверх, – бросаю я.

Я десять лет была замужем за этим человеком, так что вряд ли удивлю его своей наготой.

– Чтоб мне провалиться, Эстер!

Сев на нашу кровать, Крис смотрит на меня. Я бросаю на него гневный взгляд, но его пугает совсем не это.

– Что такое? – спрашиваю я, надевая чистый бюстгальтер, который мне теперь жутко велик, и застегивая его на самый последний крючок, что не особо помогает делу.

– Эстер, что с тобой произошло? Да ты просто ходячий скелет, черт побери!

– Да. Я же тебе рассказывала. Или нет? Мы поехали на рыбалку и высадились на необитаемом острове, чтобы устроить пикник. Наш сопровождающий поплыл за зажигалкой и не вернулся. А через двадцать девять дней наш костер заметили рыбаки и спасли нас. Мы провели там двадцать девять дней, Крис.

Он долго молчит. Потом вздыхает:

– Я тебе верю. Абсолютно. Это больше похоже на Эстер, чем побег в райские кущи с молодым любовником и отказ от собственной дочери.

– Что? – застываю я.

Крис со вздохом кладет ноги на кровать, и хотя на нем жутко грязные ботинки, я не протестую.

– Ты прислала мне сообщение, где говорилось именно это. Оно пришло с твоего аккаунта. Ты ведь перед отъездом завела себе аккаунт в «Хотмейле»?

– О, да кто сейчас пользуется «Хотмейлом»?

Я судорожно прокручиваю это в голове.