Выжить вопреки всему

– Да того, того, я его хорошо запомнил и на награждении, и, когда напитки по залу разносил, тоже несколько раз останавливался и предлагал, но они, видите ли, не пьют… Вы меня где-то высадите, мне завтра на службу.

Вдруг Дарк услышал чей-то хрип и ощутил запах крови.

– Ты зачем это сделал? – раздался испуганный голос.

– Надо значит. Ты что, и правда хотел с ним делиться деньгами? Да через него на нас и хозяина легче выйти. Кроме того, это был приказ, сам знаешь кого.

Открылась дверь, и что-то упало снаружи, но, видать, попало под колесо, карету тряхнуло, после чего говорившие надолго замолчали. Через некоторое время карета остановилась, раздались голоса снаружи, а потом снова тронулись. Дарку показалось, что они проехали городские ворота и направляются прочь из столицы. Болела голова, и Дарк подумал, что ее ему скоро отобьют, ведь уже третий раз в его жизни он хорошо по ней получает. Из общения похитителей он понял, что искали именно его, и возмущаться и качать права бесполезно. Незаметно он задремал.

Пришел в себя, когда снаружи ругались и препирались, ему показалось, что спал он долго.

– А мне все равно, меняй коней и заткнись, иначе я завтра же пожалуюсь герцогу и даже не знаю, что он с тобой сделает.

– Все, все, успокойся, вон, видишь, уже выводят.

Некоторое время слышался храп лошадей, негромкое ржание, после чего снова карета тронулась в путь.

– Он от голода не помрет? – раздался голос того, кто возмущался поступком, когда, по всей вероятности, убили наводчика.

– Ничего, сутки переживет, а хочешь, снимем мешок, и ты его покормишь.

– Почему я?

– Ну, раз сам кормить не хочешь, то сиди и молчи.

Дарк потерял счет времени. Иногда раздавался храп, наверное, похитители спали. Наконец повозка остановилась, через некоторое время, судя по движению воздуха, дверцы открылись, его грубо стащили и поставили на ноги, а потом, не снимая мешка, куда-то повели. Идти было очень неудобно, хоть сопровождающие его и поддерживали, и предупреждали поднимать ноги на ступеньках.

– Вот, доставили, ваша светлость.

– Хмм… Молодцы, – продребежал голос.

Дарка не развязали, просто стащили с головы и тела мешок, оставили связанными только руки. В большом зале, где он находился, горел камин и свечи. У камина в кресле сидел пожилой человек, и Дарк узнал его: он был на награждении в числе гостей и долго, почти весь вечер, разговаривал с королевой. Когда он танцевал с Франческой, та назвала его герцогом Мендоро.

– Подведите его поближе, – приказал герцог, и Дарка подтолкнули поближе к камину.

– Ну что, узнал меня? По глазам вижу, что узнал. А знаешь, зачем тебя ко мне привезли? Не знаешь… – сам ответил на свой вопрос герцог.

– Думаю, вы меня просветите по этому вопросу, – проговорил Дарк.

Страха не было, было чувство какой-то нереальности происходящего.

«Может, мы его деньги умыкнули? – подумал Дарк. – Но что-то непохоже».

– Смелый, говоришь, и дерзкий… Я для тебя «ваша светлость». Вы наглые и дерзкие, презирающие древние обычаи, смотрящие на все свысока и плюющие на устои. Да как ты смел оказывать знаки внимания принцессе, как ты смел, она предназначена моему сыну. Думаешь, если он погиб, то тебе все дозволено? Нет, – сидящий перед Дарком старик помахал пальцем, – это женщина моего сына, слышишь, смерд, моего сына, – старик закашлялся, буквально захлебываясь кашлем, схватил стоящую перед ним шкатулку, взял оттуда щепотку какого-то вещества и, проглотив, запил это вином.

«Да он сумасшедший», – понял Дарк.

– Говорят, ты хорошо владеешь мечом, – проговорил герцог, отдышавшись и придя в себя. – Вот ты скоро и покажешь свое умение. Уведите его, я потом приму решение, что с ним делать.

Дарка отвели в подземелье, находящееся под замком, развязали наконец руки, посадили в одну из клеток, где кроме вороха соломы ничего не было, потом принесли ему миску с кашей, и на этом все. Оказавшись в темноте, Дарк лег на солому и долго лежал, пытаясь понять, что же делать в этой ситуации, что его ждет в ближайшее время и как из этой ситуации выбраться. Так ничего путного не придумав, он уснул.

Так продолжалось несколько дней. Через решетку ему два раза в день, утром и вечером, проталкивали кашу и воду, и на этом все. Кормили однообразно, но сытно, Дарк между приемами пищи разминался, чтобы тело не потеряло гибкость и силу. Он неплохо изучил свою камеру, ведь все время он проводил в темноте, ну разве что, когда приносили пищу, светили фонарем.

Наконец за ним пришли, снова связали руки и повели наверх. Свет резко ударил по глазам, потекли слезы, и Дарк их прикрыл, но даже через прикрытые веки свет резал глаза. Его затолкали в клетку, которая стояла в закрытом фургоне, и повозка тронулась. Ехали несколько дней, на привалах его кормили сытно и вдоволь, но куда его везли, никто не говорил, а может, просто не понимали его вопросов. Дарк заметил, что разговаривали те, кто его вез, на неизвестном ему гортанном языке. Чем дальше они ехали, тем теплей становилось, конечно не слишком, но, судя по времени года, должно быть намного холодней.