Выживает сильнейший

— Мисс Треть Процента, — хриплым голосом прошептал Эндрю, — уж не потому ли вы расстроились, что у меня на брюках не расплылось мокрое пятно? Бросьте, элите пристало быть более осторожной.

От моего тона Зину передернуло. Она попыталась ответить таким же твердым взглядом, но трепетавшие крылья носа и покрывшееся небольшими розовыми, как в начальной стадии экземы, пятнами лицо говорили о едва сдерживаемой буре. Губы нервно подрагивали, под тонкой блузкой воинственно топорщились маленькие груди.

— Обед вышел занятным. Пошли. — Я бросил на стол несколько купюр.

— Сама решу, когда мне уходить.

— Ради Бога. — Я направился к выходу.

— А куда, черт побери, идешь ты?

— Туда, где на меня никто не давит, Зет.

— Не выносишь давления?

— Запросто, но предпочитаю избегать его, — на ходу бросил я.

Внезапно она оказалась рядом, обеими руками вцепившись в мой правый рукав.

— Стой, иначе я сорву с тебя рубашку прямо здесь!

Я остановился.

Развернувшись, Зина положила ладонь мне на щеку. Груди ее упирались в мой живот. Со стороны мы могли показаться трогательной парочкой, но она слишком сильно сжимала пальцы. Чувствуя под ухом острые коготки ногтей, я приготовился к кровавым царапинам.

— Какой резкий у меня мальчик. Крут, крут. Когда ты последний раз спал с женщиной?

— У меня нет привычки вести дневник.

— Так я и думала! — Она расхохоталась. — О'кей, будем считать, что твои дурные манеры объясняются неуемным напряжением в штанах. Ты заслужил отдых. Едем ко мне. Дорогу я покажу.

* * *

Машина неслась по уже знакомым улицам. Зина сидела почти вплотную ко мне — насколько это позволял рычаг коробки передач. Негромко подпевая пойманной в приемнике мелодии, левой рукой она лениво ласкала мою шею. Фальшивые ноты хриплого голоса вызывали желание заткнуть ей рот.

— Крут, крут, — повторила Зина. — С тобой явно нужно быть понежнее.

Думая о предстоящем, я не мог сдержать улыбки.

Несмотря на все принятые Даниэлом и Майло меры предосторожности, такого развития событий никто не ожидал.

Не более двух часов назад я прощался с Робин.

Как далеко можно позволить себе зайти?

Я попытался выстроить перспективу: распростертое меж деревьев тело Айрит, Латвиния на школьном дворе, покрытые кровью кроссовки Рэймонда, боль, которую перед самой смертью ощутил в спине Мелвин Майерс. Что, если сидящее рядом существо — малость тронутое, но в общем-то не опасное — не имеет ко всему этому никакого отношения?

— Улица Лириков за тем углом. Повернешь налево.

На повороте я бросил взгляд назад в надежде увидеть машину Майло, но ни один из немногих ближайших ко мне водителей не выказывал готовности повторить мой маневр.

На поднимавшейся по склону холма узенькой улочке пришлось сбросить скорость до минимума, и я воспользовался этим, чтобы упорядочить мысли. По бедру барабанили пальцы Зины.

— Езжай до самого верха.

Я осмотрелся. Справа — жилые дома, слева к озеру спускался сухой склон с редкими кактусами. Между домами мог бы открываться неплохой вид на восток, если бы его не портили огромные и безобразные вращающиеся тарелки радаров расположенного неподалеку аэропорта.

— До самого верха, — с нетерпением в голосе повторила Зина. — Отлично, теперь сюда, налево, к Рондо-Виста. Мой дом — следующий.

Я остановил машину на покрытой трещинами бетонированной площадке. Ничем не примечательный уголок Лос-Анджелеса, в беспорядке разбросанные дома, тишина, зной.

Площадка упиралась в двери гаража, стоявшего вплотную к невыразительному белому кубу под плоской крышей. По бокам выложенной цементными плитами дорожки из земли торчали высохшие, мертвые кустики цветов, и только герань в ящике у двери еще подавала слабые признаки жизни.

— Afa maison[14], — проговорила Зина. — Французский язык — язык плоти.

Она поцеловала меня, выбралась из машины и направилась к дому. Я последовал за ней. Открыв дверь, Зина замерла на пороге, вгляделась в полумрак прихожей, подняла руку, приветствуя кого-то внутри, и повернулась ко мне.

— Вот дерьмо. Все срывается, Эндрю.

— Что случилось?

Она нежно коснулась пальцами моего лица.

— Ах, бедняжка исходит страстью, а тут такое разочарование. Гости, Эндрю. У меня остановились старые друзья. Я рассчитывала, что днем их не будет, но, видимо, у них изменились планы. Жаль, но от реальности не уйдешь.

— Все мы в руках случая. — Я заставил себя нахмуриться.

— Какая досада, милый.

В раздумье Зина приложила палец к губам, посмотрела на циферблат часов.

— Я могла бы, — сказала она, указывая глазами в сторону гаража, — предоставить минут на пять в твое распоряжение свой рот… Но не хочется нашу встречу заканчивать столь прозаично. Где ты живешь?

— В Фэйрфаксе.

— Из любви к еврейской кухне?

— Из стремления сэкономить.

— Живешь один? Хотя, конечно. Но нет, слишком много времени нужно, чтобы добраться до твоего семитского поселка, а мне необходимо еще вернуться в магазин.

В магазин. Как будто выставленные в нем на продажу ценности никак нельзя оставлять без присмотра.

— Просто здорово, — сказал я.