Выживает слабейший (СИ)

Сын Сохога много раз видел, как отец дарит матери красивые подарки. Так, к примеру, самым изысканным украшением был жемчуг некоторых моллюсков. Найти его было невероятно сложно, но если подарить хотя бы небольшой кусочек сущности Энки семье девушки, будь уверен - она твоя навсегда. На шее матери Шакрама красовался кулон с одиноким небольшим камушком, размером с ноготь, но именно он дал возможность родиться ему, непутевому сыну.

Ворвавшись в дом, с букетом наперевес он позвал мать, которая тотчас кинулась к нему справа.

- Сынок! Где ты пропадал!

- Мам, смотри, это тебе!

Ярый утренний солнечный свет проникал на нижние уровни Чжаохана, даруя этим древним местам слабый сумрак, заставляя желтоватые бутоны слабо светиться. Завороженные глаза Таисии стали похожи на глаза рыбы-телескопа, она приоткрыла рот, пытаясь что-то сказать, но слова застряли в горле. Ее изящные руки с браслетами из маленьких косточек финвала невольно потянулись к букету. Приняв из рук непутевого сына столь изумительный подарок, помолодевшая Таисия прижала к груди бутон, втянув носом. Блаженство отразилось на ее лице, она закрыла глаза и упоенно наслаждалась новыми запахами, стараясь не упустить ни один, даже самый малейший оттенок этой услады. Но это умиротворение прервалось со внезапным появлением Сохога в сопровождении пары старейшин. Закарум и ворчливый дед Харуши, произносящий вместо шипящих букву "щ", отчего над ним втайне потешаются детишки.

- Сын! Где ты был!

Несмотря на злость в голосе, Сохог был взволнован, а лицо его отражало скорбь. Таисия, вырванная из мира грез, встрепенулась от слов мужа.

Тут заговорил Закарум, не обращая внимания на семейные ссоры:

- Шакрам, сын Сохога! Скончался злой ночью сын Дарга - почтенный Ке...

- Что?! - неучтиво перебил юноша, - Но ведь он лишился руки!..

При этих словах к Шакраму подскочил Харуши с разноцветными четками на шее и схватил того за плечо.

- Как ты смеещь перебивать старейщину, ничтожество! Ты позор Чжаохана! - при каждом слове пальцы его впивались в слабые плечи юного саг"гаш, но неожиданно он толкнул Шакрама. - По твоей вине погиб Ке, отрыжка бездны! Храбрые охотники безвозмездно защищали соплеменника, сына пощтенного Сохога! Но...

Тут взор Харуши обратился на Таисию, крепко сжимавшую букет цветов. Проследив за взглядом Харуши, Сохог и Закарум застыли, не смея издать ни звука.

- Что это?.. Откуда... Откуда оно?..

Таисия перевела удивленный взгляд на Шакрама и тотчас все уставились на юношу.

- Где ты взял это...

- Никогда не видел ничего подобного!..

- Их я нашел у острова, а потом услышал...

- Что!?

- Ты был на острове?!

- Нет, я всего лишь подплывал к нему, а потом...

- Как ты... как ты!..

В ужасе Закарум, Харуши и Сохог отплыли на два локтя.

- Ты, - сквозь зубы начал Харуши, - негодный муж, ступивщий на проклятую землю газарги...

Закарум прервал вспыльчивого друга и заговорил вместо него:

- Сперва мы хотели предать тебя священным водам Энки, но ты, оскверненный духами газарги...

И тут не выдержал Харуши:

- Будь ты проклят! Живи ты целый век!

Шакрам замер, пораженный услышанным. Закарум рукой отодвинул гневного Харуши:

- Полно, брат, полно, - и повернулся к юноше с жестким взглядом, -Внимай же мне, Шакрам, сын Сохога! Более не имеешь ты чести называться саг"гаш. Более не являешься ты священным потомком Энки. Проклятому мерзкими газарги нет места в наших глубинах. Живи ты целый век!

Вердикт прозвучал громом в тишине, воцарившейся в ракуше Сохога.

- Но я не ступал на земли злых духов!.. Я...

- Мы все сказали. Убирайся.

Тут попробовал вмешаться Сохог, у которого провалилось сердце:

- Достопочтимый Закарум! Прошу вас пересмотреть...

- Мы. Все. Сказали.

Отчеканил Закарум и, развернувшись, медленно уплыл, вытолкав недовольного Харуши.

Тишина давила на плечи и терзала уши, которые молили о каком-нибудь звуке. Сохог с болью смотрел в спины уплывающим старикам, мать испуганно переводила взгляд с мужа на сына, а Шакрам застыл со стеклянным взглядом. За два дня он превратился из рядового неудачника в изгоя. В предателя. В душегуба! Мысли беспорядочно метались в голове, не смея сложиться во что-то целое.

- Пап... Я...

Шакрам остановился на полуслове, когда увидел полный боли взгляд отца. Скулы Шакрама начали зло поигрывать и он опустил глаза. "Все к этому и шло. Изначально все так и должно было случиться", - такие мысли крутились в голове изгоя. Медленно проплывая мимо отца, он даже не поднял взгляда, но Сохог сам остановил его.

- Я не могу отпустить сына без оружия.

Приняв из рук отца черный каменный трезубец, изгой-саг"гаш вопросительно посмотрел на отца.

- Ты всегда был слабее остальных. Мне, охотнику, стыдно за тебя.

Шакрам отвел взгляд, до боли сжимая копье.

- Но каким бы слабым ты ни был, ты никогда не отступал. Ты понимал, что не имеешь права склонять голову перед противником. Моего сына не интересовало, сколько мальчишек хотят его поколотить и насколько они сильнее его. Ты всегда проигрывал, но никто никогда не смог сломить твой внутренний стержень.

- Пап...