Выживатель

— А ты пока не знаешь? — настороженно спросил сын.

— В принципе знаю, там всего одно тонкое место есть, надо его продумать. — Если честно, то этих тонких мест еще до черта, и некоторые у меня пока никак не продумываются. Но есть одна проблема, которую надо решать прямо сейчас. — Ворота придется открывать вручную, а для этого надо стоять возле них. И тянуть. Когда я их потяну, в них могут ломануться психи и тогда… сам понимаешь.

— И что делать? — Он вроде как даже начал паниковать.

— Не писаться для начала, что-нибудь придумаю. Я всегда что-то придумываю, ты же знаешь.

— А, да, знаю, — закивал он с очень большой готовностью, старательно успокаивая самого себя.

Там надо середину ворот одной рукой тянуть на себя, а другой толкать створку снизу. И при этом мутанты, если они рядом с воротами, будут на расстоянии вытянутой руки, в них даже выстрелить не успеешь.

— Так, а на крышу здесь как-нибудь можно подняться? — Я посмотрел на потолок.

А крыша здесь легкая, листы то ли жести, то ли пластика внахлест, на каркасе, на балках, под ними легкий утеплитель, который здесь скорее против жары. Жесть должна быть все же, профнастил. Здание старое. А так да, все верно, здесь, на юге Испании, в дождь половина крыш течет, везде тазики с ведрами подставляют. Всегда тепло, дожди очень редко, вот и не заморачиваются. И как на нее забраться? А это как раз, похоже, и не такая большая проблема. Вон лестница на колесиках, дотолкаю куда надо и по ней заберусь.

— Сумку с инструментами открывай.

* * *

Для того, чтобы проделать себе лаз на крышу, я потратил минут двадцать, не больше. Отодрал один лист кровли, сдвинул его в сторону, вскарабкался на соседний лист, угрожающе загудевший под ногами, и сразу же прижался к бортику, усевшись сверху — а то ну его на хрен, еще вниз загремишь. Лист не проломится, профнастил достаточно крепкая вещь, но мне даже каркас некие сомнения внушил. Хотя нет, должно держать вес, эту крышу ведь еще и чинить должны, и настилали как-то, не с вертолета же целиком опустили.

Для начала вышел с Майком на связь:

— Надо забрать «Зодиак», потом на нем подойти к тому длинному молу, что справа… если спиной к берегу стоять.

— Могу сделать, а зачем?

— Надо посмотреть, можно ли на него заехать на машине.

— Должно быть, можно, их специально так строят.

— Он узкий вроде бы. — Я этот мол видел мельком, не обратил внимания, это уже сейчас про него вспомнил.

— Я посмотрю. Но уверен, что можно, я даже отсюда вижу.

— Въезд на него видишь?

Пауза.

— Нет, не вижу.

— Ладно, для начала как-то надо забрать лодку, затем свяжись со мной.

— Хорошо.

Так, голос услышали, оживились. Сколько их там?

Перегнулся — точно, стая психов. Именно что стая, семь голов. Две женщины, подросток, четверо взрослых мужчин. Бегают вдоль стены, дышат запаленно, стоило меня заметить — тут же заголосили как обезьяны.

— Ну да, щас вы меня достали, — сказал я, упирая приклад в плечо.

Щелк — звук и вовсе почти что погас в воздухе, но самый здоровый из стаи, явно главарь, свалился с пробитой головой. Щелк — подросток. Щелк-щелк-щелк — одна из женщин оказалась очень быстрой, сразу не попал.

На их место другая стая прибежит? Кто бы знал.

Этих я истребил за минуту и меньше чем за один магазин. Посмотрел влево-вправо — вроде бы пока никто не набегает, правда, сзади, во дворе, какая-то возня и крики. Но, может, это и к лучшему, другие услышат и туда прибегут, а мы с этой стороны прорываться будем.

Все, вниз, пошел, пока еще не набежали.

Слетел с лестницы, крикнул Яреку:

— Давай за мной!

Добежали до машины. Там я его у открытой пассажирской двери поставил, сказал, чтобы прикрывал. А сам к воротам. Хорошо, что я такие знаю, очень хорошо, мне ведь каждая секунда сейчас…

Поднял с пола болт, отпер засов, потянул, на себя и снизу — створка неожиданно легко поднялась. Ввинчивать болт некогда, поэтому я его просто воткнул под стопор. Створка чуть опустилась и его зажала — нормально, я так у себя тоже делал, удержит.

На улице топот, несколько пар ног, и крики. Не рядом, но близко.

— В машину!

Сам как спринтер с места рванул, через секунду был у дверцы, за нее вцепившись, остановил себя, закинул за руль.

— Двери блокируй!

Когда я врубил первую передачу, в ворота забежали две невероятно быстрых фигуры, обе с какими-то дубинами. Но поздно, я уже притопил газ, и фургон просто растолкал их в стороны, не дав даже ударить по себе.

Так, направо короче, но нам туда не надо, там трупы на асфальте кучкой, можем застрять, поэтому налево. А слева к нам и бегут, причем много бежит, еще с десяток, наверное — грязные, мерзкие, бешеные, нечеловеческие. Но поздно, мы уже едем, и мы разогнались. Фургон тяжелый, но движок тянет весело, как бы даже не увлечься, а то приходилось мне таких немало видеть, на боку лежащих. Они пока пустые — очень шустрые, вот дураки на них и гоняют. А потом его загрузят, и он машину в повороте набок кладет. В Испании вообще самый страшный человек на дороге — это молодой балбес на вот таком фургоне.