Выжившая из Ходо. Эльфийский турнир

Я не очень понимала, как Тьен собирается спрятать осколок, но послушалась. У дверей дома я остановилась и развернулась к демону. Я присела рядом, будто хотела ему что-то сказать, и заглянула в зеленые глаза. А затем постаралась как можно незаметнее сунуть руку за пазуху. Тьен ткнулся носом в распахнутый воротник моей куртки, и вытащил зубами осколок. Когда пес отстранился, созданный мной амулет остался в его пасти. Я потрепала Тьена по голове, поднялась и подошла к терпеливо ожидающему меня эльфу.

— Думаю, не стоит нервировать ваших товарищей присутствием демона, – мило улыбнулась я. Ответная улыбка застала меня врасплох. Я никак не могла привыкнуть, что мой бывший враг теперь считает меня своей. Я молча прошла вслед за остроухим по темному коридору. Он остановился перед ничем не примечательной дверью и деликатно постучал.

Я ожидала увидеть кабинет одного из местных начальников. Каково же было мое удивление, когда из-за двери Ян-Лину ответил женский голос. Он толкнул дверь и первым вошел в комнату. Я шагнула следом за остроухим, и остановилась в замешательстве. Увитая рубинам и бронзовая коса моего спутника качнулась, когда он отвесил почтительный поклон той, к кому мы пришли.

Комната оказалась большой и светлой. В кресле у окна сидела прекрасная эльфийка. Белокожая, с очень светлыми, почти белыми волосами, в зеленом струящемся платье, она взирала на меня с интересом. Похоже, эта из северных родов. Я не понимала, что она делает в этом доме, и почему меня привели именно к ней.

Ян-Лин выпрямился и представил меня:

— Это леди Гемхен. Я о ней тебе рассказывал.

Вот это да, когда он успел?

— Поняла, – лучезарно улыбнулась незнакомка и поманила меня к себе.

Я осторожно подошла. Внешне она не делала ничего, но я почувствовала, что меня каким-то образом изучают. Наконец, остроухая изрекла:

— Ты прав, на ее теле много следов темной магии - как свежих, так и застарелых. Пусть Святой проверит сдерживающие печати. Вероятно, тварь пытается вырваться и расшатывает их. Ему стоит быть внимательнее со своим псом.

— А ее искра? – спросил Ян-Лин.

Эльфийка медленно поднялась. Она двигалась... Странно. Очень медленно, будто каждый шаг давался ей с трудом. Когда она остановилась совсем рядом, мне захотелось отшатнуться, но я сдержалась. Ярко-зеленые глаза несколько мгновений смотрели только на меня, а затем она попросила:

— Пробуди свою магию.

— Вы имеете в виду золотую искру? – уточнила я.

— Разумеется.

Пришлось признаться:

— Я не умею.

— Но ты уже пользовалась своей магией, – нахмурилась эльфийка.

— Каждый раз это происходило случайно. Она пробуждалась сама в момент опасности.

Теперь оба эльфа с удивлением смотрели на меня.

— Почему ты считаешь, что в момент опасности она пробуждалась случайно? – недоуменно спросил меня Ян-Лин. – Разумеется, она пробуждалась потому, что ты хотела защититься.

— Но я не управляла ей. Все происходило само собой. Я даже не знаю, какие заклинания использовала.

Эльфы переглянулись, а затем незнакомка терпеливо пояснила:

— Тебе не нужны никакие заклинания, чтобы пользоваться магией. Не нужно управлять потоком силы, или чем-то еще. Твоя магия – часть тебя, часть твоей природы. Пользоваться золотой искрой для эльфа также естественно, как дышать. Как твои руки и ноги послушны твоему желанию, так и магия послушна тебе самой. Тебя ограничивает только стадия развития твоей искры.

Я лихорадочно пыталась усвоить новые сведения.

— Тогда что мне нужно сделать, чтобы воспользоваться ей сейчас?

— Просто пожелать, – спокойно ответил Ян-Лин.

Наверное, на моем лице отражалась вся степень моего недоверия. Эльф предложил:

— Попробуй.

— Попробовать что?

— Используй свою магию.

Я нервно рассмеялась и спросила:

— Как это должно выглядеть?

Эльфы снова недоуменно переглянулись, а затем незнакомка вздохнула:

— Да, тут все сложно. Удачи тебе, Цинтун.

Остроухий скривился:

— Из меня выйдет плохой наставник.

— Другого у нее пока нет, – пожала плечами эльфийка.

После этого она отвернулась и направилась к своему месту, показывая, что разговор окончен. Эльф отвесил еще один почтительный поклон и направился к выходу. В коридоре он посоветовал:

— Отправляйся спать сразу после ужина. Завтра на рассвете попробую объяснить тебе, что к чему.

— Вы правда будете учить меня? – недоверчиво спросила я.

— Больше ничего не остается, – развел руками Ян-Лин.

Несколько мгновений я боролась с собой. Ненависть ко всем эльфам заставляла промолчать, но приличия требовали другое. Я вздохнула и выдавила из себя:

— Благодарю за заботу, господин Ян-Лин.

Знал бы он, чего мне стоило произнести это. Эльф только отмахнулся и бросил:

— Зови меня Цинтун.

Я не нашлась с ответом. То, что мой враг, остроухий, тот, что стер с лица земли Мисутонару, разрешает мне называть его по имени, не укладывалось у меня в голове. Мы вышли в другой коридор, и эльф поручил меня такому же остроухому слуге с гривой темно-каштановых волос.