Выживший

Снаряды, просыпавшиеся с неба, разверзли на улицах внизу гигантские воронки. Пробираясь в удушливых облаках дыма и пыли по горами пылающих обломков, мальчики искали путь в канализацию. Многие крупные отверстия были завалены камнями и трупами ксеносов, но Бас быстро нашёл такое, которое позволяло попасть в тёмные круглые тоннели, пронизывавшие основание городка. Во времена своего одиночества он обычно избегал в них ходить. В тех случаях, когда Бас всё же спускался сюда в поисках источников питьевой воды, он натыкался на шайки мародёрствовавших крючконосых. Каждый раз ему едва удавалось унести ноги живьём.

Однако сейчас здесь вроде бы не было ни одного из этих омерзительных созданий. Они с Сирриком шли в кромешной тьме, крепко держась за руки и используя свои свободные вторые конечности, чтобы двигаться вдоль стен тоннеля. Не было видно ни зги. Бас не имел ни малейшего представления, как или когда они отыщут дорогу наружу, но не мог позволить этому стать препятствием на его пути. Потолок тоннеля гудел от грохота движущихся боевых машин и взрывов. Если они с Сирриком хотят добраться до одного из убежищ Баса живыми, им придётся путешествовать здесь во тьме.

Пока они шли, Бас остро осознал, как покойно ему становится от того, что он держит Сиррика за руку. Он спрашивал себя, не делает ли это его слабым. Его дед использовал это слово как ругательство, словно слабость была самой худшей вещью во Вселенной, и, возможно, так оно и было. Бас не прожил бы так долго, если бы был слабаком. Он это знал. Но он не был так уж уверен, что желать общества такого же человеческого существа, как он сам, является слабостью. В присутствии Сиррика он чувствовал себя сильнее. Ему казалось, что ноющая боль в его теле притупилась. Второй мальчик следовал за ним как за вожаком, полагался на него. Благодаря этому Бас чувствовал, что у него есть цель, чего ему так отчаянно не хватало прежде. Когда он был один, его борьба за выживание была не более чем актом ожидания — ожидания времени, когда он обретёт то, ради чего стоит жить, за что стоит бороться. Теперь он это получил: у него был тот, с кем можно разделить тьму и кто прикроет ему спину. Он вытащил Сиррика, в точности как и намеревался. Несмотря на гибель остальных, это всё ещё казалось ему величайшей победой его юной жизни, превосходящей даже избиение Крейвина.

Крейвин!

Бас уже довольно долго не вспоминал о былом обидчике. Какой смертью тот умер в день пришествия орков? Его изрубили на куски, как Клейна и невольников? Пристрелили? Съели?

Размышляя об этом, Бас заметил свет впереди наверху.

— Вон там, — прошептал он, и они с Сирриком направились к далёкому свечению.

Оно оказалось лунным светом, который лился сквозь дыру в потолке тоннеля. Разрывной снаряд заставил обрушиться проходившую наверху рокритовую дорогу, образовав крутой спуск. Мальчики ждали и прислушивались, пока Бас не решил, что звуки боевых кличей ксеносов и стрельбы достаточно далеки, чтобы они могли рискнуть снова выйти на поверхность. Они с Сирриком вскарабкались по склону и встали на улице, занавешенной густым серым дымом.

~ Куда? ~ спросил Сиррик.

Бас не был уверен. У него должно было иметься убежище где-то поблизости, но из-за всего этого дыма он не мог отыскать никакого ориентира, по которому он мог бы найти дорогу. Ему показалось разумным направиться прочь от шума битвы.

—  Продолжим идти вот этим путём, — сказал Бас, — по крайней мере, пока.

Но как только они тронулись с места, спереди сверху раздался хриплый крик:

— Цель впереди!

Дымовые завесы внезапно пронзило парой десятков ослепительных лучей толщиной с карандаш. Все они были направлены прямо на двух мальчишек.

— Ложись! — заорал Бас.

Они с Сирриком рухнули на землю и оставались там, пока лазерные лучи резали воздух прямо над их головами. Обстрел длился какую-то секунду, затем другой голос, резкий от властных интонаций, выкрикнул:

— Прекратить огонь!

Этот голос заставил Баса затрепетать. Он звучал так похоже на Саржа. Возможно ли, чтобы это был старик? Вдруг он выжил? Вдруг он вернулся за своим внуком спустя всё это время?

Из дыма появились смутные очертания фигур. Человеческих фигур.

Бас боязливо поднялся на колени. Он всё ещё сжимал ладонь Сиррика. Он потянул второго мальчика за руку, опуская взгляд вниз:

— Они люди!

Сиррик не шевелился.

Бас потянул снова:

— Сиррик, вставай. Ну давай же.

Затем он это увидел. Густую жидкость, тёкшую из Сиррика на дорогу. Артериальную кровь.

Бас ощутил, как по его жилам разбегается холодная волна паники, кружа ему голову, вызывая дурноту. В желудке заворочался неприятный комок. Он стиснул руку Сиррика, но та была вялой. В её пожатии не было силы. А в уме Баса не звучал его ободряющий голос. Осталась лишь пустота, ноющая дыра, там где всего мгновения тому назад жила наполнявшая мальчика радость товарищества.

Бас стоял, не в силах сдвинуться с места. Его ум мутился, неспособный принять то, о чём ему говорили чувства.

Он увидел чьи-то ноги в ботинках, которые шли всё медленнее и, наконец, встали на рокрите где-то в метре от него.