Выживший на адском острове

– Мне не о чем беспокоиться, герр штурмбаннфюрер, я честно исполняю свой воинский долг.

– Похвально. Кестер сказал, вы желаете сделать мне подарок?

Скромностью гестаповец явно не отличался.

– Да. Одну минуту.

Биккель открыл портфель, который, как ни странно, не отобрали на входе – видимо, охрана имела на то соответствующее распоряжение, – и выложил на стол заветную коробку.

Бюркель не ожидал ничего подобного. Он искренне обрадовался:

– О боже, какая красота! Это же дамасский клинок XIX века. Где вы его взяли, майор?

– Купил.

– Но где? В антикварных лавках таких нет, уж я-то знаю. – Впрочем, точного ответа он и не ждал. Взяв в руки старинный нож, Бюркель принялся его разглядывать. – Угодили так угодили. Этот нож станет жемчужиной моей коллекции.

Он долго любовался клинком и ножнами, затем положил их в коробку и убрал в сейф.

Прошел по кабинету, присел за рабочий стол и пристально посмотрел на Биккеля:

– А с чего это вдруг вы, офицер люфтваффе, решили сделать мне такой дорогой подарок?

Эсэсовец оставался эсэсовцем.

Майор остался спокойным:

– Согласен, такие дорогие подарки просто так не дарят. Не скрою, я хотел бы, чтобы между нами сложились приятельские отношения. Они еще никому не мешали, даже, напротив, помогали избегать непростых ситуаций.

Штурмбаннфюрер рассмеялся:

– А вы мне приятны, майор. Мне не так часто приходится слышать правду. И вы правильно сделали, что сказали ее. Никакому другому объяснению я бы не поверил. Уважаю людей практичных и расчетливых. Может, оттого, что сам такой?

Биккель пожал плечами:

– Вам виднее.

– Благодарю за подарок. Сожалею, но не могу пригласить вас на завтрашнее торжество, все уже строго запланировано. Но обещаю, мы будем иметь возможность личного общения в самое ближайшее время.

– Я буду только рад.

– Я в это верю. Еще раз спасибо, но сегодня у нас дела. Не смею задерживать.

Офицеры авиаполка выехали с территории гестапо. На площади Биккель остановил свой «Опель»:

– По чашечке кофе, Руди?

– С удовольствием. Это то, что сейчас нужно. Игра шла до трех утра.

– Выиграл?

– Смеешься? Мне приходится проигрывать, даже имея на руках полный набор козырей. А знаешь почему?

Биккель улыбнулся:

– Потому, что твои партнеры очень не любят проигрывать.

– В десятку, майор! Но такая игра стоит свеч.

– Кто бы спорил.

В кафе в это время было пусто.

Официант быстро принес кофе и пачку сигарет для Кестера.

Сделав глоток ароматной обжигающей жидкости, Биккель спросил:

– А что штурмбаннфюрер хотел сказать, обещая, что у нас будет возможность личного общения и в ближайшее время?

– То, что сказал. Может предложить посидеть в ресторане, за твой, естественно, счет, Бюркель не любит тратиться.

– Это заметно.

– А может, возьмет с собой в Хенсдорф.

Биккель напрягся, это было очень интересно.

– В Хенсдорф? А что там делать?

– В городок недавно назначили начальника гестапо. У тайной полиции свои организационные сложности. Новый начальник гестапо в Хенсдорфе является самостоятельным должностным лицом, подчиняющимся Управлению в Бремене, но подотчетен Бюркелю. С недавнего времени, как началось использование острова Ургедон, батальон СС в Ольденхорсте, рота в Хенсдорфе, вместе с гестапо, полицией и жандармерией, приказом начальника Главного управления СС обергруппенфюрера Готтлоба Бергера шефом всех этих структур назначен штандартенфюрер Гартнер. По другим данным, курировать район размещения северного командования ПВО Гартнера назначил сам Гиммлер, поставив над ним бригаденфюрера Генриха Шиллинга. Сам Бюркель утверждает, что подчинен Гартнеру лишь в части, касающейся использования острова Ургедон. А начальник гестапо в Хенсдорфе подчинен ему напрямую. Сам черт голову сломит. Если в РСХА захотят запутать организационную структуру, то сделают это так, что нам, офицерам люфтваффе, не понять.

– И все же из твоих слов следует, что штандартенфюрер Гартнер при любом раскладе является здесь руководителем. Реальным руководителем, представляющим Берлин, так?

– Ну, в принципе так. А тебе-то что за дело? Наш полк входит в северное командование ПВО Рейха, в части есть свой офицер контрразведки. На Восточный фронт полк не перебросят, рейхсмаршал Геринг не позволит оголить северное направление, потому что британцы тут же ударят по крупным городам. Да и в России все скоро закончится. Наши возьмут Сталинград, отрежут русских от бакинской нефти, займут Нижнее Поволжье, захватят Ленинград. Сталину придется капитулировать либо, как запланировано в Генштабе вермахта, уходить за Урал. А там наступление начнет японская армия. Но японцы японцами, главное, мы одержим победу. И начнется эпоха Третьего Тысячелетнего Рейха. Так что суета в РСХА нас не касается. Честно говоря, я не понимаю, зачем тебе дружеские отношения с Бюркелем. Он же реальный хищник. Да, наверное, он поможет открыть вам аптеки, но при этом попросит делиться с ним прибылью.

– Я знаю. У нас с Ильзой свой интерес. Но ты не ответил на мой вопрос: что нам с Бюркелем делать в Хенсдорфе? Ему – понятно что, но переносить туда наше личное общение?