Выживший: роман о мести

Состояние форта превзошло его ожидания. Хотя за годы простоя стены успели обветшать, бревна по большей части уцелели – а значит, отряду не придется неделями валить и таскать лес, сооружая укрытие.

Отношения с местными племенами (хотя бы для начала) тоже составляли яркий контраст тому, с чем Генри столкнулся в форте Юнион. Делегация во главе с Аллистером Мерфи, отправленная с щедрыми дарами к соседним племенам – плоскоголовым и кроу, – оказалась успешной: дипломатические усилия прежних хозяев форта принесли свои плоды, к Генри отнеслись как к продолжателю дела предшественников. Оба племени выказали радость по поводу возрождения форта – по крайней мере, пожелали вести торговлю.

У кроу, в частности, в изобилии водились кони, и когда Мерфи сторговал табун в семьдесят две головы, капитан Генри решил разослать партии трапперов к рекам в горах Бигхорн.

Две недели Генри непроизвольно ожидал подвоха и сомневался, вправду ли все так прекрасно, как представляется. Под конец второй недели он с робкой надеждой спросил себя, не переменилась ли наконец фортуна и нет ли повода радостно вздохнуть.

Надежда оказалась зыбкой.

* * *

Хью Гласс стоял перед останками форта Юнион. Даже ворота беспомощно валялись на земле, поскольку капитан Генри, оставляя форт, забрал с собой петли и все металлические части. Из частокола выдраны бревна – должно быть, пущены на дрова теми, кто останавливался в форте после бесславного ухода Генри. Стена одной из ночлежных комнат почернела от огня: форт явно пытались поджечь, хоть и не особо настойчиво. Снег во дворе был истоптан десятками конских следов.

«Я гонюсь за химерой», – только и пронеслось в мозгу Гласса. Сколько дней он шел – и полз – к этой минуте? Когда он столкнулся с медведицей на берегу Гранд? В августе? А сейчас что – декабрь?

По грубой лестнице Гласс забрался на башню и окинул взглядом расстилающуюся внизу долину. В четверти мили от форта темнело грязно-рыжее пятно: десяток антилоп разрывали снег, пытаясь добраться до травы. К реке спускался большой клин гусей. Больше никого из живых здесь не было.

Пытаясь понять, куда мог деться отряд, Гласс провел в форте две ночи, не в силах попросту уйти из того места, к которому так долго стремился. И все же он сознавал, что целью было не место, а люди – два конкретных человека, два акта возмездия.

* * *

От форта Юнион Гласс пошел по Йеллоустоун. Насколько он знал капитана Генри, тот вряд ли рискнет повторять неудачный опыт с верховьями Миссури. Кроме как на Йеллоустоун, двигаться ему было некуда.

На пятый день пути, по-прежнему идя вдоль берега, он взобрался на высокий уступ, возвышающийся над рекой.

От открывшегося вида захватило дух. Перед Глассом высились горы Бигхорн – уходящие в небо скалистые пики, вершины которых утопали в облаках, так что со стороны казалось, будто скалы тянутся ввысь бесконечно. От снежного блеска слезились глаза, и все же Хью не отводил глаз: за двадцать лет жизни на равнинах он не встречал – да и представить не мог – такую величественную красоту.

Когда на вечерних посиделках вокруг костра капитан Генри говорил о немыслимых высотах Скалистых гор, Гласс принимал это за обычное преувеличение ради красного словца. Кроме того, Генри – человек практический – описывал горы лишь как преграду, мешающую пролагать торговые пути к западным землям, его рассказы ни на йоту не передавали той мощи и царственной силы, что открылась сейчас Глассу при виде гор.

Практические соображения капитана Генри он, впрочем, тоже понимал: возить пушнину через такие горы и ущелья – дело немыслимое.

По мере того, как течение Йеллоустоун подводило его все ближе к скалистой гряде, восхищение горами только росло. В отличие от тех, кто вблизи исполинских гор чувствовал себя неуютно и униженно, Гласс не мог не видеть их красоты и величия, над которыми не властно время, и воспринимал их скорее как святыню – символ бессмертия, рядом с которым будничная человеческая суета кажется неуместной.

* * *

Фицджеральд стоял перед грубым бревенчатым валом, над воротами которого маячил коротышка, учинивший ему форменный допрос.

– Я везу послание в Сент-Луис от капитана Генри из пушной компании Скалистых гор. – Джон заученно выдал ответ, придуманный им за те дни, что он провел на реке в каноэ.

– Пушная компания Скалистых гор? – фыркнул коротышка. – Да один из ваших только что ушел. В обратную сторону. Придурок – ездить на одном коне с краснокожим. А коли ты из той же конторы, так заплати по его счету.

При мысли о том, что тот белый на речном берегу мог оказаться из отряда Генри, у Фицджеральда перехватило дыхание.

– Разминулся со мной, не иначе, – как можно небрежнее ответил он. – Звать-то его как?

– А то я помню, – отмахнулся коротышка. – Взял у нас что-то по мелочи и пошел дальше.

– А из себя какой?

– Ну, такую морду попробуй забудь. Весь в шрамах, будто зверь его жевал.

Гласс! Живой! Прах его побери!..