Выжженная Земля

Сапер унтер-офицер нажал ручку. Все бросились на землю. Грохот, как при ударе грома. Вспышки молний. В небо полетели обломки. Дым и пыль. Когда дым рассеялся, от массивного моста остались несколько разрушенных опор. Балки и доски покачивались на волнах Днепра.

Только теперь все задумались о том, почему советское Верховное Главнокомандование не сделало ни единой попытки овладеть этим днепровским мостом. Ни с помощью воздушно-десантных войск, ни посредством решительной танковой атаки, ни руками партизан, которых была масса в окрестных лесах. В чем причина такого провала? Или русские сомневались в своей способности успешно справиться с операцией по захвату переправы, которую немцы неоднократно осуществляли на начальных стадиях войны? Например, танковый прорыв Манштейна к Двинску. Или рейд Гудериана к мосту через Десну у Новгорода-Северского. Или захват Байнхардтом моста через Волгу в Калинине. Или пример дерзкого удара во время отступления, который нанесла 16-я мотопехотная дивизия по мосту через Маныч в январе 1943 года. Русские на Днепре ничего подобного не предприняли. Они положились на свое умение импровизировать и были уверены, что справятся без всяких мостов. И все говорило за то, что они окажутся правы.

Они форсировали великую реку во многих местах, быстро и без потерь, используя лишь подручные средства. И не только в излучине Днепра у Переяславля или выше по течению у Чернигова. За несколько оставшихся дней сентября русские совершили двадцать три переправы через Днепр на протяжении 700 километров от Лоева до Запорожья.

Однако русские тем не менее допустили в своих расчетах одну ошибку. Они действительно быстро переправили через реку свои роты, батальоны и даже полки и создали на другой стороне плацдармы; однако им было трудно расширить эти плацдармы в масштабах, которые бы позволили предпринять с них серьезное наступление. Они испытывали огромные трудности при понтонной переправе танков, тяжелой боевой техники и боеприпасов. Для этого требуются солидные мосты, а их невозможно было построить с мелких плацдармов.

Осознав свою ошибку, советское командование попыталось быстро ее исправить радикальным образом. Оно предприняло операцию, подобную которой русские осуществляли лишь один раз в течение всей войны.

5. Букринский плацдарм

Русские форсируют реку — Отовсюду плохие вести — Мельница в Колесище — «К бою!» — Три советские бригады десантируются навстречу смерти.

Обер-ефрейтор Хельмольд уже несколько месяцев так хорошо не завтракал, как 24 сентября. Всю ночь его рота была на марше. Все шли и шли. Однако в конце пути, на рассвете, солдаты ликовали. Они вырвались наконец из этой мышеловки перед Каневским мостом. Теперь они немного отдохнут. Но первым делом — завтрак. Дежурный походной кухни выдал джем, сардины, солонину и натуральный кофе. После завтрака все растянулись на соломе. Спать. Было 08.00. Однако им не пришлось воспользоваться заслуженным отдыхом. «Командиров рот — к командиру полка!» — разнеслось по сараю.

Лейтенант Иссельхорст вскочил на ноги: такие неожиданные вызовы всегда сулят неладное. И правда, десять минут спустя поступил ненавистный приказ: «На построение! Приготовиться к отправке!» Последовала традиционная неразбериха: «Где, черт побери, мой...», «У тебя нет?..» Каждое второе предложение начиналось с солдатского ругательства. Снаружи послышался шум моторов грузовиков. По крайней мере, не придется идти пешком. Однако, когда пехоту везли на машинах, это обычно означало, что положение критическое.

Когда 7-я рота построилась, лейтенант Иссельхорст быстро обрисовал картину. Русские форсировали Днепр севернее, у Григоровки. Им предстоит их сдерживать до прихода более крупных немецких сил.

«Старая история», — заворчали солдаты. Лейтенант Кирберг погрузился со своим

1-м взводом на грузовики, и они отправились.

Новости из районов переправ русских в излучине Днепра приходили неутешительные. В то же время, учитывая, что 3-я гвардейская танковая армия генерала Рыбалко находится на правом берегу уже сорок восемь часов, странно, что дела не идут еще хуже.

24 сентября русский плацдарм в районе Григоровка — Букрин составлял примерно четыре километра в глубину и шесть километров в ширину. Шестью танками и двумя батальонами русские к вечеру 24 сентября оттеснили 19-й танковый разведывательный батальон майора Гудериана, который бросился на блокирование плацдарма. Русские наступали из днепровской излучины на юго-запад. В пятнадцати километрах выше по течению, около деревни Балыка, примерно тысяча человек советской бригады 14-й армии генерал-лейтенанта Москаленко в это время тоже уже форсировала реку и в юго-восточном направлении наступала на ослабленные передовые части 19-й танковой дивизии, кроме которых в этом районе больше никого не было. Было очевидно, что две советские группы намереваются соединиться.