Выжженная Земля

Баварская 88-я и баден-вюртембергская 198-я пехотные дивизии бросились против массы советских танков, дивизии смяли. Во фронте образовалась широкая брешь, у немцев не осталось резервов, чтобы ее перекрыть. Не встречая сопротивления, красные подразделения двинулись на юго-восток, на соединение с войсками генерала Конева, действовавшего в северо-западном направлении. Лишь сто километров разделяли эти два авангарда части — совсем не расстояние для танковых соединений. Если они соединятся, ловушка захлопнет на Каневском выступе два немецких корпуса.

И они соединились. Танковые экипажи Кравченко и Ротмистрова встретились у Звенигород 28 января. Надвигалось роковое сражение у Черкасс.

И снова русские успешно применили рецепт, опробованный в Сталинграде. Двойным окружением отрезали немецкий Каневский выступ, простирающийся на восток к Днепру. В мешке оказались 42 и 11-й корпуса с шестью дивизиями и отдельной бригадой. Немецкий фронт был прорван на участке в девяносто пять километров. Через эту широкую брешь красный поток теперь мог устремляться к Румынии, потому что восточнее румынской границы препятствий больше не осталось.

Советское командование опять получило тот самый шанс, который три недели назад имело у Кировограда, но потеряло из-за 47-го танкового корпуса генерала фон Формана и героически сражавшихся дивизий 8-й армии. Реализует ли советское Верховное Главнокомандование полученную возможность на этот раз? «Что собираются предпринимать русские?—спрашивал Манштейн своих командиров на совещании в Умани 28 января. — Вцепятся зубами в мешок или пойдут дальше?»

«Что собираются предпринимать русские?»—спрашивал и командир 47-го танкового корпуса генерал фон Форман своего начальника штаба Рейнхарда в Новомиргороде.

«У Конева уже подтянулось огромное количество крупных формирований. Наверное, он обойдет мешок, оставив его в надежном кольце, и двинется к Бугу? Как сделал в 1942 году Еременко в Сталинграде, когда он пошел на Дон в обход города?»

Со стратегической точки зрения, продвижение в 95-километровую брешь по абсолютно не защищенной территории напрашивалось само собой: решительная крупномасштабная операция, которая должна привести к уничтожению немецкого южного фланга. В сущности, альтернативы не было — при условии, что и великий координатор советского штаба, маршал Жуков, верно оценивал положение на 2-м Украинском фронте.

Карта 42. Шесть с половиной немецких дивизий оказались окружены в Корсуньском мешке, также известном как черкасский. Немецкое Верховное главнокомандование предпринимало неимоверные усилия, чтобы освободить их. 3-й танковый корпус прорвался к кольцу, окружающему город, на расстояние девять километров.

Но может ли кто-нибудь оценивать ее не верно? Может ли кто-нибудь просмотреть катастрофическую ситуацию немцев? Если репутация партизан была справедлива хотя бы наполовину, тогда, без сомнений, советский штаб должен был располагать необходимой информацией.

И уж во всяком случае, 28 января советские боевые командиры должны были узнать от собственного гражданского населения, что непрерывного немецкого фронта уже не существует. Летом 1941 года, когда русские оказались точно в такой же ситуации, как немцы сейчас, Гудериан, Гот и Клейст предприняли крупную операцию на окружение и сокрушили Красную Армию в Европейской России. Постигнет ли такая же участь немцев? Нет. Советское Верховное Главнокомандование не использовало своей возможности провести крупномасштабную решающую операцию.

До сего дня не получено удовлетворительного ответа на вопрос, почему зимой 1943-1944 годов Ставка, и в частности маршал Жуков и генерал армии Конев, пропустили между пальцев уникальный шанс уничтожить немецкий южный фронт западнее Днепра. Переоценили силы немцев? Или недооценили ситуацию в мешке? Какой бы ни была причина — Конев и Жуков предпочли менее серьезное решение и сконцентрировали всю силу своих шести, а впоследствии семи армий, включая две первоклассные танковые армии и несколько отдельных танковых корпусов, на ликвидации шести с половиной немецких дивизий.

Неэкономное усилие и постижимое только при предположении, что русские имели абсолютно превратное представление о силах немцев внутри мешка. Все свидетельствует за то, что советская операция строилась на простой, но нелепой ошибке. Русские, очевидно, были уверены, что окружили основную часть немецкой 8-й армии, в частности ее танковые подразделения, а также штаб армии. Эту точку зрения подтверждает разговор, который полковник Калинов, тогда служивший в 6-м управлении Генерального штаба Красной Армии, 3 февраля имел с полковников Квачом, начальником командирского поезда Конева.